Джулия Хиберлин - Бумажные призраки

Мать Викки поведала мне об этом спустя почти два часа беседы. К тому времени глаза у нас обеих были на мокром месте. Она показала мне фотографию свадебного платья, которое положили в гроб вместо тела – ведь Викки, как и мою сестру, до сих пор не нашли.

Прямо на столик в кафе (помню сервировочную салфетку с кроссвордом и крестиками-ноликами) я выложила шесть фотографий Карла с разных ракурсов. Она сказала, что никогда не видела этого человека.

Мы встречались в пятнадцати милях от ее дома. Она подумала, что это вполне нейтральная территория для встречи со странной девушкой, которая умоляла о встрече (потому что у нее тоже пропал без вести близкий человек). Разумеется, я и так знала, где она живет – в скромном деревенском домике в Плано по соседству со старшей дочерью (двумя годами ранее та послала меня куда подальше и захлопнула дверь у меня перед носом).

Когда мы выпили по первой чашке кофе, я успокоилась. Мать Викки была рада поговорить о пропавшей дочери – и не важно, чем я руководствовалась на самом деле.

– Осторожнее! – шипит Карл.

Ворота пристроенного к дому гаража начинают подниматься. Кто-то либо уезжает, либо подъезжает. Очень скоро на подъездную дорожку влетает ответ – зеленая «Приус». Из машины выскакивает тощая краснолицая женщина в черных лосинах для занятий йогой и обтягивающем розовом топике. Полагаю, это Диди, вторая жена Джона – та, что бездумно прошлась серым ластиком по дому Викки. А заодно по морщинам на своей аватарке в «Фейсбуке». Труди тоже явно взяла этот ластик на вооружение.

– Мне только что позвонила Труди и предупредила, что вы можете сюда заглянуть! – противно вопит она. – Прочь от моего дома, а то я звоню мужу!

И копам!

Она уже лезет в окно машины, демонстрируя все щербинки на ненакрашенном лице, обдавая меня вонью його-пота и прилежно съеденного на завтрак вареного яйца.

В одном из пластиковых контейнеров у меня в багажнике лежит несколько фотографий Викки, белокурой, бледной и хорошенькой. Эта женщина – жалкое подобие Викки, небрежная и скверная репродукция. Мать Викки говорила, что Джон встретил эту мегеру на поминках, когда его пропавшую жену официально признали умершей. «Ну и поделом ему! Вечно он работал допоздна».

– Вообще-то мы не у вас дома, – вмешивается Карл. – Мы стоим себе на улице и никого не трогаем. А про Труди вообще первый раз слышим.

– Ах ты сукин сын! Труди сказала, какая у вас машина!

Диди засовывает руку в салон и крепко хватает меня за хвост.

– На вашем месте я бы ее отпустил, – предупреждает Карл. – Это в ваших интересах. Она куда сильнее, чем выглядит.

Женщина не унимается.

– Ох, как мне надоела эта Викки! Ходит за мной, как тень.

– А вам не приходило в голову, что это вы – ее тень? – спокойно осведомляется Карл. Я пытаюсь осадить его злобным взглядом, но не могу повернуться. Хватка Диди не ослабевает.

В одном он прав. Я знаю, как вырваться из этих клешней. Но пока не готова этого делать. Разум Карла вновь оживился. Может, он узнал дом? Вспомнил Викки? Или он всегда ее помнил?..

– Слышали про Николь Лакински, которая пропала в Уэйко? – спрашивает Карл. На мою щеку приземляется теплая капля его слюны.

– Ты вообще слышишь, что я говорю? Мне плевать! – Вопль Диди оглашает улицу, совершенно безмятежную и тихую (только неумолимо гудят кондиционеры на окнах).

– У Николь и Викки было кое-что общее, – продолжает Карл.

– Что? – почти одновременно спрашиваем мы с Диди.

– Об этой мелочи ничего не говорили на суде. Адвокат и прокурор решили, что обеим сторонам это только навредит. – Карл хватает Диди за запястье. – Советую вам расспросить мужа.

Мускулистый узел на его предплечье нервно дергается. Хватка у Карла железная.

– Так-так, теперь я вспомнила, кто ты такой. Фотограф, которому удалось отмазаться. Серийный убийца. В газетах писали, что ты бездомный. Живешь в каком-то реабилитационном центре.

Барфли начинает волноваться – сначала коротко тявкает, потом принимается быстро и хрипло лаять. Не дай бог, швы разойдутся. Или соседи вызовут полицию. Глазки Диди бегают между мной и Карлом. Она пытается вырвать руку из его хватки, но при этом не отпускает мой хвост. Каждый волосок на моей голове вопит от боли.

– Вздумаешь обо мне болтать – я, пожалуй, нанесу тебе еще один визит, – говорит Карл. – Профессиональную фотосессию хочешь?

Ну все, довольно. Я нажимаю кнопку стеклоподъемника, Диди в последний момент успевает вырваться и отскочить. Одними губами я говорю ей «извините» и трогаюсь с места.