Игорь Фёдоров - Волк

Зимняя ночь в лесу, в отсутствие вьюги и метели, тиха и пушиста. Все замерло, вокруг — никого. Где-нибудь, нет-нет, да пройдет одинокий призрак, чья-то не отпетая душа в темноте, тихо, словно на цыпочках. Но и она не нарушает эту тишину. Только высокие сосны стонут и вздыхают во сне. Снег срывается с их тяжелых лап и осыпается вниз, на голые кусты багульника и шиповника. В такую тишину, будь немного теплее и светлее, хочется сидеть на пне, ничего не делать, ни о чем не думать, и слушать только эту самую тишину.

Вот мелкий ночной зверек в поисках чужих запасов пробегает по заснеженной земле, воровато оглядываясь вокруг и оставляя тоненькую цепочку следов. В далеком поселке забрехала собака. Зверек замер на месте, застыл, прислушался, махнул лапкой и вернулся к своим делам, опасным, но интересным. По запаху, это должно быть где-то здесь. Но вот над головой промелькнула бесшумная тень, и зверек в когтях совы продолжил свой путь уже по воздуху. И опять — никого.

Небольшой ручей, летом веселый и несмолкающий, теперь застыл в одном положении и не пошевелиться, не шагу ступить. Не напоить зверей, песню не спеть, не освежить раскаленный воздух, и такая безработица будет длиться до оттепели. У его берегов то здесь, то там в воду вмерзли листья ив, словно пришвартованные кораблики на верфи. А где-то далеко, за изгибами-поворотами ждет его красавица-река. Как она там?

На ручей ступила волчья лапа. Лед тихо хрустнул под тяжестью зверя. Волк немного постоял, недоверчиво обнюхивая лед. Горячее дыхание испариной легло на поверхность и исчезло. Он осмотрелся вокруг, прислушался. И не обнаружив ничего, стоящего его внимания, направился дальше. Вслед за ним шли еще двое, чуть моложе, слабее и быстрее. Три зверя, гонимые голодом, направлялись к поселку, не спеша шествовали гуськом, стараясь избегать ненужного шума.

Чем ближе они подходили к поселку, тем больше дивных запахов приносил им легкий ветер, от которых становилась светлей в их темных волчьих душах. Волки проявляли не дюжую силу воли, стараясь не перейти на бег. Дисциплина, прежде всего. В поселке много собак. Не простых дворняг, трусливо прячущихся в конуре при каждом ночном звуке. А мощных сторожей-великанов, каждый из которых может составить серьезную угрозу в бою один на один. Готовых отдать свою жизнь за хозяев. Поэтому волки не спешат. Заходят с подветренной стороны. Будут действовать так тихо, что не один цепной пес и ухом не поведет. А после дела так же тихо покинут место преступления и исчезнут в темноте леса. Или будут уносить ноги, слушая, как вокруг свистят веселые пули и взрываются фонтаны снега.

Поселок все ближе и ближе. Уже виднеются свет в окнах и дымящиеся печные трубы. А также курятники, свинарники, хлева, стойла. От одного этого вида становиться теплей. Главное, не сорваться. Держись, брат-волк.

Но что это? Ветер принес со стороны поселка новый запах. Незнакомый и опасный. Враг! Волки обнажили клыки. Шерсть на загривках стала дыбом. Тела напряглись. Они встали в шеренгу, приняли боевые стойки и зарычали. Ситуация внештатная, и тут уже не до тишины. В поселке их появление тут же было обнаружено. Залаяла одна собака, потом вторая. И вот уже вся округа точно с ума сошла. Лай и звон цепей стоит над поселком.

А навстречу волкам, из темноты, гордо и важно вышел другой волк. Волк, от которого несло человеком. Крупный зверь с могучими лапами и острыми зубами. Можно было бы его принять за предателя, вскормленного людьми, если бы не одно но.

Взгляд этого волка был человеческим.

Он оскалил клыки и не вдаваясь в долгие выяснения отношений, стал медленно подходить. Волки растянули строй, надеясь ударить по неприятелю с трех сторон. Нормальный волк при этом будет отходить в сторону, чтобы держать всех противников в поле зрения. Чтобы иметь хоть какую-то надежду. Но не этот. Этот ненормальный продолжает без страха идти вперед, на главного, совершенно игнорируя боковых. Вот он уже окружен, нужен только толчок, резкое движение, лишний звук, и все! Ну же, вожак, действуй! Но вожак молчит в нерешительности, а этот неадекватный продолжает наступать, не отводя от него своего человеческого взгляда. И их хваленный вожак, их гордость и честь… делает шаг назад. Потом еще и еще.

Боковые не верят своим глазам. Они теряют очки. Теряют преимущество и честь. Их команда повержена. Они уже не хотят покарать незнакомца, сорвавшего многообещающую охоту. Они хотят спокойно уйти, без кровопролития. Они отступают. Зрелища — трое на одного, с яростью в глазах, с пеной у рта, под лай поселковых собак — не произошло.