Игорь Фёдоров - Волк

У Тимофеева из единственного глаза стекла слеза.

Тимофеев стоял возле пещеры в горах, темной, как ствол пистолета. А в этой темноте кто-то шел наружу. Кто-то очень неприятный и страшный. И нельзя пошевелится или закрыть глаза. Вот шорох камней под ногами стал громче и на свет вышел сам Тимофеев, со злой улыбкой и нехорошими намерениями. Их взгляды встретились.

— Хватит — заорал я, но Аля никак не отреагировала, будто и не слышала меня.

Воздух, плотный и осязаемый, заполнил всю кухню. Ствол пистолета коснулся виска, Тимофеев издал тихий стон. Трудно было предположить, кто из нас двоих был в большем ужасе. Я взял стул, на котором сидел раньше и швырнул его в Тимофеева. Плотность воздуха могла помешать полету стула, и поэтому я вложил в этот бросок всю ту силу, которая оттолкнула соседа по парте. Силу, которую я мог использовать скорее интуитивно, нежели осознанно. И все сработало. Стул попал точно в цель, Тимофеев вылетел в коридор. Раздался выстрел. Пуля вошла в дверной косяк, чуть не задев Тимофеева. Воздух заколыхался, как вода в бочке. Нас с Алей качнуло вперед, потом назад. Я упал на спину, рядом опрокинулся стул с Алей. Шкафчики рухнули вниз. Оконное стекло разбилось, осколки посыпались вниз. Послышался звон стекла и все стихло.

— Не слабо, — послышался в тишине голос домового.

Я встал, пошатываясь подошел к выбитому окну и глубоко вздохнул, пытаясь привести мысли в порядок. Что-то случилось. Я впитывал воздух всем телом. Он превращался в энергию, будто я находился на своей поляне. Я чувствовал Алю за спиной. Чувствовал домовых. Даже Тимофеева, приходящего в себя в коридоре. Даже черепаху в гостиной. Головная боль исчезла, я ощущал, как проходит гематома на лице. Маринин медальон, по сравнению с этой энергией, был слабее в сотни раз. Но не было времени копаться в себе и анализировать произошедшее. Надо было завершать эту историю.

Я взял с подоконника ключ, чтобы освободить Алю. Поднял ее перевернутый стул, покопался в замке. Наручники упали на пол, но она даже не пошевелилась, и только слезы текли по лицу. В коридоре послышался топот ног, Тимофеев пришел в себя и опять пустился в бегство.

Я огляделся вокруг. На кухне царил полный хаос. Что мы теперь скажем родителям?

— Паха где? — спросил я Алю.

— В гостиной, — ответила она и зарыдала еще громче.

Только теперь я понял, почему Пахи не было на кухне. Почему я его не чувствую. Родителям будет не до разгромленной кухни.

Хлопнула входная дверь. Испуганный, но ненаказанный Тимофеев уже бежал в сторону леса.

— Ну, — закричала Аля, — и где твоя справедливость теперь?..

Как будто это я читал ей наставления о жизненных законах.

— …Опять будешь ждать, когда он появится?

Из-за ее всхлипываний я еле разобрал эту фразу, но все было понятно и без слов.

— Обещаю, — тихо сказал я, — через час он будет в полиции.

— Ты его уже не догонишь, — нервно засмеялась Аля.

Она взглянула на меня и замолчала, увидев мои глаза.

— Все равно не догонишь, — прошептала она.

Я сильно сжал ей плечо.

— Я — нет.

Тимофеев, оглушенный громом выстрела, бежал по лесу, рискуя в темноте лишиться второго глаза. Надвигающиеся деревья различались с трудом, а месяц сегодня был плохим осветителем. Но для Тимофеева это не играло особой разницы. Такого ужаса, как сейчас, он не испытывал никогда в своей жизни. Когда кто-то управляет твоим телом, и даже подносит пистолет к виску против твоей воли, это всегда страшно до безумия. Когда смерть с твоим лицом идет к тебе на встречу — трудно окончательно не свихнуться. Если бы не Серега, золотой человек, он уже готовился бы отвечать за свои грехи. А грехов у него накопилось немало.

Тимофеев споткнулся и рухнул на землю. Боль от падения еще раз доказала, что он жив. Но это не проблема. Только бы добраться до грузовика, и тогда он исчезнет навсегда. Пистолет все еще у него. Если его остановят на посту, он разрядит его, нисколько не колеблясь. Все полетело прахом, но, по крайней мере, программа минимум сделана — сынок мэра уже никогда не проснется. Он, забывший в самый ответственный момент снять пистолет с предохранителя, в итоге захлебнулся водой из аквариума и черепаха тому свидетель. Пусть Серега помучается на досуге. Тимофеев встал на ноги и отряхнулся.

Вдруг мимо него в пяти метрах кто-то пронесся мимо. Кто-то большой. Кусты закачались, пожелтевшие листья осыпались вниз.

— Кто здесь? — крикнул Тимофеев, уже догадываясь, кто преследует его в темном лесу.