Харлан Кобен - Не отпускай

– А что второе?

– Закрытие базы.

– Так, и когда это произошло?

– Пятнадцать лет назад, – отвечает Кауфман. – Через три месяца после смерти твоего брата и дочери Оги.

Возвращаясь к машине, я звоню Оги:

– Я только что говорил с Джеффом Кауфманом.

Кажется, я слышу вздох.

– Прекрасно.

– Он кое-что интересное рассказал о старой базе.

– Не сомневаюсь.

– Вы знаете Энди Ривза?

– Знал.

Я уже иду по городу.

– Откуда?

– Я возглавляю полицейское отделение почти тридцать лет, ты не забыл? Он командовал базой, когда на ней проводились сельскохозяйственные исследования.

Прохожу мимо нового заведения, в котором продаются только куриные крылышки. От этого запаха у меня начинается слюноотделение.

– И вы купились на это? – спрашиваю я.

– Купился на что?

– Будто они проводили сельскохозяйственные исследования.

– Да, – говорит Оги, – с большей достоверностью, чем на слухи о манипулировании сознанием. Как шеф полиции, я знал всех командиров базы. А мой предшественник знал всех, кто был при нем.

– Кауфман говорит, что тогда на базе находились ракеты с ядерными боеголовками.

– Я слышал и об этом.

– И еще он сказал, что, когда базу передали Министерству сельского хозяйства, меры безопасности там усилились, они стали надежнее охранять свои тайны.

– Не хочу обижать Кауфмана, но он преувеличивает.

– Это как?

– Базы «найков» поначалу никто вообще не прятал. Кауфман тебе об этом сказал?

– Сказал.

– И когда у военных появилось ядерное оружие, это вызвало бы ненужные подозрения, если бы они вдруг закопались под землю и стали действовать слишком скрытно. Безопасность увеличили стократно, когда появились ядерные боеголовки, но делалось все тоньше.

– А когда базы закрылись?

– Возможно, безопасность усилили, но это проходило в рамках нормального обновления техники и технологии. Появляется новая команда, привозит ограду попрочнее.

Я иду по Оук-стрит, вестбриджскому ресторанному ряду. Прохожу мимо следующих заведений, по порядку: японского ресторана, тайского, французского, итальянского, димсама [22] Димсам – здесь: китайская закусочная. и чего-то, названного «Калифорнийский фьюжн». После этого – целая куча банковских отделений. Не вижу в них смысла. Никогда не видел в этих банковских отделениях ни одного клиента, только тех, кто заходит взять наличку из банкоматов.

– Я бы хотел поговорить с этим Энди Ривзом, – говорю я Оги. – Вы не можете мне это устроить?

Жду отказа, но не получаю его.

– Ладно, устрою тебе встречу с ним.

– И не собираетесь мне препятствовать?

– Нет, – отвечает Оги. – Похоже, тебе это нужно. – Он отключается.

Когда я подхожу к машине, звонит мой телефон. Идентификатор показывает: это Элли.

– Привет, – говорю я.

– Ты нам нужен в приюте.

Мне не нравится ее голос.

– Что случилось?

– Ничего. Просто приезжай как можно скорее, ладно?

Я сажусь в машину, беру портативный полицейский маячок с сиреной. Я почти никогда им не пользуюсь, но сейчас случай как раз подходящий. Ставлю его на крышу и давлю на газ.

Через двенадцать минут я уже в приюте. Быстро иду внутрь, поворачиваю налево и чуть не бегу по коридору. Элли ждет у дверей своего кабинета. Судя по выражению ее лица, случилось что-то чрезвычайное.

– Что? – спрашиваю я.

Элли молчит, предпочитает жестом пригласить меня в кабинет. Я поворачиваю ручку, открываю дверь и заглядываю внутрь.

В комнате две женщины.

Ту, что слева, я не узнаю. Другая… у меня уходит секунда, чтобы обработать визуальную информацию. Она состарилась, но сохранилась неплохо, лучше, чем я мог бы предположить. Пятнадцать лет обошлись с ней по-дружески. Я спрашиваю себя, были ли эти годы отданы трезвости и йоге. Или чему-то вроде того. По крайней мере, впечатление такое.

Наши глаза встречаются. Я молчу. Стою и смотрю.

– Я знала, что к вам все и вернется, – произносит она.

Я возвращаюсь на пятнадцать лет назад – стою на улице напротив ряда домов, женщина, в плохо сидящем летнем платье, идет по улице, пошатываясь.

Это Линн Уэллс. Мать Мауры.

Я не теряю времени:

– Где Маура?

– Закройте дверь, – говорит женщина.

У нее волосы морковного цвета, такого же оттенка помада. На ней сшитый на заказ серый костюм и блузка с рюшами. Я не специалист по моде, но ее одежда выглядит дорогой.

– И вы?.. – Я поворачиваюсь и, протягивая руку к двери, закрываю ее.