Коди Кеплингер - Все было не так

Келли уже была там. Я видела ее в зеркало – она стояла в углу за нами, словно тень с сигаретой. Ничего нам не сказала, и мы ее проигнорировали. Я всегда считала Келли школьным привидением. Если приглядеться, она здесь, но этого легко не заметить, если не заглядывать в темные углы.

Сначала память молчит. Я знаю, что Сара что-то говорила, рассказывала о засосе, когда достала тональник и воспользовалась им. Но слов нет. Это похоже на выключение звука во время фильма. Но потом за нами открывается дверь кабинки, и выходит Эшли.

– Я собиралась спросить, где ты пропадала последние несколько вторников, – сказала она. Она смотрела на Сару, рот скривился в презрительной усмешке. Сейчас мне в некотором смысле даже смешно это вспоминать. Несмотря на возникший между нами конфликт, я знаю Эшли как доброго и заботливого человека. Слишком переживающего. А это была другая Эшли. – Но, кажется, уже получила ответ.

– О господи, Эш. – Сара развернулась к ней. Намек на гордость, который я видела несколько секунд назад, исчез. – Прости. Я просто…

– Эй, я понимаю. Кому нужен Иисус, когда к твоей шее присосался парень?

Я сжала руки в кулаки, но стоящая рядом Сара даже не вздрогнула. Сару сложно было обидеть. Даже в четырнадцать лет она излучала такую уверенность в себе, что я представить не могла. Когда ее оскорбляли – что, честно говоря, случалось нечасто, – слова как будто отскакивали от нее. Словно она знала, что лучше любых ярлыков, навешанных на нее.

И тут такая же ситуация. Они с Эшли долгое время дружили, но даже когда эта девушка, которую она знала всю свою жизнь, попыталась ее пристыдить, Саре было все равно.

Из письма Эшли я знаю, что Сара покраснела, но не помню этого. Я помню, как она наблюдала за Эшли, которая подошла к раковине, чтобы помыть руки.

– Ты же не собираешься…

– Рассказать твоим родителям? – спросила Эшли. – Нет. Если тебе комфортно врать, зачем мне тебя останавливать? Но помни – может, они и не в курсе, чем ты занимаешься, но Бог знает.

Я снова посмотрела на Сару, и она закатила глаза. Минуту спустя, когда Эшли ушла, она сказала:

– Кто-то должен ей сказать, что Богу нравятся хорошие люди.

Келли хохотнула из угла, а Сара широко улыбнулась, сверкая брекетами. Никто из нас не видел, как Келли Гейнор улыбается, не говоря уже о смехе. Но если кто и мог ее рассмешить, так это Сара.

Она снова взяла тональник и принялась замазывать засос.

– Нам надо торопиться. Скоро прозвенит звонок.

– Ты действительно думаешь, она не расскажет твоим родителям? – спросила я.

– Не расскажет. Она ханжа, но не стукачка. Сказать правду? Мне кажется, у нее сейчас все сложно. Она не всегда была такой плохой.

Она закрыла крем и сунула его обратно в сумку. Я понятия не имела, как она умудрялась покупать столько косметики и протаскивать ее в школу незаметно от родителей, но коллекция продолжала расти. Иногда по утрам, когда она заканчивала краситься в столовой за столом, используя камеру телефона в качестве зеркала, она поворачивалась к сидящей рядом девочке и предлагала накрасить и ее. Благодаря ее тайным запасам косметики многие девятиклассницы могли слегка преобразиться.

Келли вошла в кабинку и, кинув бычок в унитаз, смыла его. Затем направилась к выходу из уборной.

Дальше все происходит, как в замедленной съемке. Келли вышла, Сара застегнула сумку, и мы услышали выстрелы.

Сначала мы не поняли, что это такое. Я решила, что фейерверк. Подумала, прикалывается кто-то из выпускников. Мы с Сарой переглянулись и вместе двинулись к двери, чтобы посмотреть. И тогда послышались крики.

Мы даже не успели выйти в коридор, как Келли забежала обратно. Она втолкнула нас обратно в уборную.

– Прячьтесь, – сказала она.

– Что? – спросила Сара.

Но Келли уже неслась к кабинке. Она так спешила, что даже не заметила развязавшийся шнурок. Споткнулась о него и повалилась на пол. Мы с Сарой поспешили к ней, но она покачала головой и оттолкнулась от пола.

– Прячьтесь, – снова сказала она. – Сейчас же.

Выстрелы зазвучали ближе. Хлопки, крики и страх в глазах Келли наконец уложились в моей голове. Что-то было не так. Совсем не так.

Сара среагировала первой. Схватила меня за запястье и, затащив в кабинку, заперла дверь.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем он зашел в уборную. Понимаю, что всего минута или две после того, как мы спрятались. Но они показались мне вечностью. Мы с Сарой стояли лицом друг к другу и старались не дышать. Мое сердце колотилось так сильно, что я в ушах слышала его стук. Сара обхватила мои пальцы своими и сжала.