Коди Кеплингер - Все было не так

Но потом нас сфотографировал местный журналист. Узнал наши с Мисти имена и откуда мы, а на следующий день вышла газета, где я, Иден Мартинез, выжившая в старшей школе округа Вирджил, держала в руках плакат и выступала за контроль оружия. Я не рассказывала журналисту про стрельбу, но два и два несложно сложить.

Не знаю, как газета оказалась у бабушки. Мой университет расположен в нескольких часах езды от округа Вирджил, но она все равно увидела ее. Со слезами позвонила мне и сказала, что гордится мной. Что мной гордится моя семья. Потому что я делала доброе дело. Я боролась за Рози. Родители поделились статьей на «Фейсбуке», а тетя и дядя написали мне имейлы с признательностью. Я впервые стала звездой. Стала Мартинез, какой они хотели меня видеть.

Вот так я стала активисткой. А еще начала пить.

Сначала немного. Один из митингующих предложил мне шот, сказал, он притупит тревогу. Так и случилось. До того дня я ни разу не пила, но мне понравилось. Понравилось, как стал тише голос паники, визжащий в голове. Поэтому, когда на следующих выходных Мисти повела меня на очередной митинг, я решила выпить еще один шот.

Но мне не хотелось расставаться с этим ощущением. Я начала пить на регулярной основе. Понемногу по вечерам, чтобы замедлить мысли и легко заснуть. Но в выходные я позволяла себе пить больше. Достаточно, чтобы не только притупить надрыв, но и заглушить эмоции. Достаточно, чтобы ничего не чувствовать. Я продолжила ходить на митинги. Мисти так этому обрадовалась, что предложила сотрудничество с другими организациями. Она помогла мне написать статью для газеты университета о безопасности кампуса. Обучила меня статистическому анализу и аргументации, а я рассказала ей все, что могла, о реальной ситуации со стрельбой. Когда меня пригласили на первую презентацию перед полной аудиторией, я испугалась, но Мисти решила совместить свои навыки статистического анализа и мой опыт. Пока я паниковала, они с моей девушкой Дженни написали для меня сценарий.

Благодаря их помощи первая презентация прошла отлично, и меня пригласили снова. И снова. И снова. Приглашали в старшие школы и университеты по всей Индиане. За последние несколько месяцев я засветилась на телевидении и в паре национальных публикаций. Мне даже выпал шанс посидеть с законодателями. И теперь за мной наблюдала не только моя семья. В соцсетях я получала сообщения от незнакомцев. От подростков, взрослых и других активистов.

«Ты борец, – написала в «Твиттере» одна девочка. – Продолжай бороться».

Борец. Такой все хотели видеть меня. Я борец. Девушка, которая готова кричать, чтобы ее услышали. Девушка, которая готова снова проживать в презентациях самый худший день ее жизни, чтобы выразить свою позицию. Они видят меня сильной, целеустремленной, человеком, которым восхищаются и…

А я так боюсь, что они узнают – я не такая.

Не хочу, чтобы казалось, будто мне плевать на то, за что борюсь. Не наплевать. Сейчас еще больше, чем до этого. Я хочу бороться. Хочу уберечь людей. Хочу удостовериться, что больше никто не увидит того, что видела я, и не будет мучиться, как я. Хочу быть активистом, которым гордится моя семья, но не только ради них, а потому, что хочу быть такой версией Иден.

Но за этим щитом я рассыпаюсь на части. Я пишу это письмо, а на столе возле меня стоит бутылка водки. Только при помощи спиртного я смогла заставить себя это написать. Только при помощи спиртного я могу заставить себя делать хоть что-то. Я пью почти каждый вечер, чтобы мысли в моей голове стали неразличимы. Ведь когда они ясные, становится слишком больно. И я продолжаю убеждать себя, что я в порядке, что у меня все под контролем. Что я студентка университета, а студенты иногда выпивают. И это все равно никак не влияет на мои оценки, так что все хорошо.

Но если все хорошо, зачем я прячу бутылку водки в ящике и достаю ее, только когда рядом никого нет?

Дженни и Мисти знают, что я пью на вечеринках столько, что меня потом тошнит. Понимаю, что они от этого устали. Понимаю, что злятся на меня. И придут в ярость, и забеспокоятся, если узнают, что пью и по вечерам. Не так много, чтобы на следующий день мучиться от похмелья. Но достаточно, чтобы пережить.

Мне кажется, я не в порядке. И я напугана.

У мамы Мисти проблемы со здоровьем, поэтому она переводится поближе к дому, в Теннесси. Мне придется жить с новой соседкой. Как бы в последнее время ни была раздражена Мисти, она была мне лучшей подругой. Помогала справиться с паническими атаками, переписывала речи и отправляла имейлы, когда я не могла с этим справиться. И смешила, когда я очень сильно в этом нуждалась.