Иван Миронов - Плохая шутка

– Хорошо! – в отчаянии закричал Денис. – Хорошо!

Боль не уходила.

– Я же сказал, хорошо!

Потом он понял, что от него хотят.

– Хорошо, Константин Андреевич!

Боль пропала моментально. Денис упер саднящие ладони в асфальт и поднялся. Под промокшей насквозь одеждой по груди и ногам текли струйки воды. Холод проникал все глубже, заставляя его дрожать. Денису хотелось умереть. Впервые с того момента, как от него отвернулись родители, он желал сдохнуть.

Он двинулся вперед. Сначала медленно, практически волоча за собой ноги, потом все более уверенно. Если не хватило сил отказаться, то тянуть не имело смысла. Чем быстрее все закончится, тем лучше.

За деревьями мелькнула ярко-оранжевая шляпка детского «гриба». Где-то там его ждал «СОС», спасти которого Денис был не в состоянии. Подходя ближе, он смог разглядеть за пеленой дождя целую систему горок, мостиков, турников и лесенок. Мокрое железо поблескивало в свете фонарей. Позади качелей угадывалась скамейка и силуэт сидящего на ней человека. Ливень не позволял разглядеть ни возраста, ни пола, но Денис знал, что это – Сажин Олег Сергеевич. Ему вспомнился эпизод из «Назад в будущее»: к Мартину Макфлаю сквозь завесу дождя идет почтальон и передает конверт. Но в фильме письмо несло радостную весть. Сейчас же курьер означал смерть.

Обойдя горки, он приблизился к фигуре на скамейке. Человек поднял голову.

Даже в темноте можно было понять, что Сажин Олег Сергеевич доживает свои последние дни. «Или часы», – мысленно поправил себя Денис. Голова этого странного человека казалась неправдоподобно большой по сравнению с маленькими костистыми плечами. Сквозь кожу истощенного лица проступали кости и виднелись синие прожилки вен. Губы, сухие, словно пергамент, беспрестанно дрожали. Глаза, неестественно большие, обрамленные синими кругами, нащупали взгляд Дениса, и сутулые плечи чуть расправились, ладони легли на колени.

– Здравствуйте, молодой человек! Мне кажется, вы выбрали не самое лучшее время для прогулок.

Хриплый голос резанул слух.

Денис присел рядом, поморщившись от прикосновения сырой одежды к коже. Сам Сажин, казалось, нисколько не беспокоился по поводу дождя. Он был одет в футболку, которая была на несколько размеров больше и облепила тощую фигуру множеством складок. На ногах – старые, растянутые трико и резиновые тапки на босых, похожих на веточки, ногах.

– Вы правы, – пробормотал он в ответ, не отводя глаз. – Вас зовут Олег Сергеевич, верно?

Брови собеседника Дениса поднялись вверх, сделав большие глаза просто огромными. При этом удивления в них не читалось. Будто этот человек по привычке изобразил нужную реакцию, не подкрепленную настоящими эмоциями. Денис решил про себя, что удивляться Сажин уже разучился.

– Да. У вас ко мне есть какое-то дело? Боюсь, я вам ничем помочь не смогу. Мои часы того и гляди остановятся.

Удивительно, но человек, сидящий под струями холодного осеннего дождя, склонил голову и засопел. Денис, морщась от омерзения, наклонился к лицу собеседника.

– Олег Сергеевич, – позвал он.

Сажин, похожий на заключенного из фашистского концлагеря, медленно открыл глаза.

– Простите, молодой человек, в последние месяцы я не очень хорошо себя контролирую. Так по какому делу вы пришли?

– Олег Сергеевич, у меня для вас письмо.

– Письмо? Кто же решил меня вспомнить?

Денис протянул конверт, стараясь прикрыть его от хлещущей с неба воды. Человек минуту изучал написанное, потом проговорил дрожащим голосом:

– Я ждал его.

Денис вытаращил глаза. Человек посмотрел на курьера и невесело хмыкнул. Потом его взгляд вернулся к конверту.

– Черт возьми, детская площадка.

– Что? – спросил Денис.

– Я говорю, написано «детская площадка», но откуда это может знать человек, пославший письмо?

Денис автоматически ответил на вопрос:

– Думаю, он знает все.

Снова вскинутые брови, тотчас увеличившие глаза до предела. И вновь – полное отсутствие удивления.

– Вот так, да? – Собеседник Дениса начал снова клевать носом, но тут же встрепенулся. – Я вам, молодой человек, скажу одну вещь: я уже видел такой конверт. И не раз. И, полагаю, где-то в глубине души я его ждал.

Тонкими костлявыми пальцами, похожими на когти, странный человек стал пытаться вскрыть письмо. Намокшая бумага легко рвалась, но для Сажина, чувствовалось, задача оказалась не из легких.

«Откуда он может знать о письмах? – подумал Денис. И тут же в голове возникла другая мысль: – Почему Анкудинов еще не напомнил о себе?»