Иван Миронов - Плохая шутка

– А было чем шантажировать?

Лана взглянула на него, слегка сузив глаза.

– Это не имеет значения.

Виктор сделал глоток кофе. Девчонка явно приходила в себя. Даже руки почти перестали дрожать.

– Конечно, не имеет, – произнес он. – Это ваши с ним дела, и они меня не касаются… до тех пор, пока не коснутся. Ты видела этого… Константина Андреевича?

– Нет, знаю его только со слов Дениса. Мужчина, одетый в черное, с длинными белыми волосами.

Погодин замер. В голове мелькнул уже почти стершийся из памяти сон: «Ты не жнец. Ты всего лишь серп в руках жнеца».

Он судорожно втянул в легкие воздух, краем глаза заметив, как напряглась девчонка. Все-таки этот ублюдок из сна тоже имел отношение к смерти Филимонова. Вокруг творилась какая-то чертовщина, и Виктор, судя по всему, попал в самое пекло.

Он, раздумывая, потер колючий подбородок. Затем полез в карман, достал письмо, взятое в квартире Филимонова, и положил его между двумя бумажными стаканчиками.

– Это разносит твой… твой Денис?

Глаза девчонки расширились. Она смотрела на белый конверт, слегка приоткрыв рот. Затем медленно, словно ей было тяжело это делать, подняла взгляд. В расширившихся глазах Виктор увидел немой вопрос.

– Это? – нетерпеливо переспросил он, хотя уже знал ответ на свой вопрос.

Он думал, что Лана намеренно тянет время. Ему же казалось, что нужно спешить, нужно как можно быстрее узнать, что происходит и кто этот белобрысый ублюдок, приходивший к нему во сне.

Лана дернула в кивке головой, словно кукла.

– Откуда у вас письмо?

– Я забрал его у человека, который убил мою жену. Филимонов Андрей. Письмо ему было не нужно.

Лана сглотнула.

– Когда вы… когда вы забрали конверт, этот Филимонов был?..

– Мертв, как камень. И, как ни жаль, я тут ни при чем.

Девчонка кивнула. В ее взгляде появилось новое выражение, изрядно удивившее Виктора.

– Что в письме? – Дрожь в голосе осталась, но она походила скорее на возбуждение, чем на страх. Разговор о мертвом получателе этого отправления, видимо, ее больше не волновал.

Теперь, когда Лана пришла в себя и в ее глазах запрыгало явное нетерпеливое любопытство, Виктор немного расслабился, словно девчонка забрала часть его спешки и волнения себе. Он неторопливо закурил, затем подвинул конверт указательным пальцем по исцарапанной поверхности столика.

– Посмотри сама.

Девчонка схватила письмо и после почти незаметного замешательства достала листок. Внимательно изучила его, бесшумно шевеля губами, затем подняла непонимающий взгляд на Виктора.

– Что это за хрень?

– Дамы не должны так выражаться, – проговорил Виктор.

– Да мне плевать, как они должны выражаться! – раздраженно воскликнула Лана. – Что тут написано?

Погодин, слегка обескураженный таким напором, ответил не менее раздраженно:

– Не знаю! Если бы я знал, половина вопросов, думаю, отпала бы.

– Простите, – уже спокойнее проговорила Лана. – Нервы ни к черту. Ночью плохо спала. Нам надо найти выход в Интернет и посмотреть перевод этого текста.

«Нам, – про себя повторил Виктор. Юная особа оказалась гораздо разумней и крепче, чем ему показалось сначала. – Что ж, вдвоем будет легче».

– В Интернете ты с мальчиками знакомься, а у меня свои способы.

– Хорошо, будь по-вашему.

Лана улыбнулась. Виктор поймал себя на том, что этой улыбке хочется ответить. Это его немного разозлило. Он бросил «бычок» в свой стакан и буркнул:

– Тогда двинулись.

Улыбка пропала с лица Ланы. Она кивнула.

Когда они подошли ко входу в метро, пошел дождь.

– Иду, иду! – раздался голос за деревянной дверью. – Вы думаете, что я еще умею бегать сломя голову? Напрасно вы так думаете…

Скрип ключа, поворачиваемого в замке.

– …Годы, когда я был бодр и шустр, давно ушли.

Дверь открылась, и Лана увидела невысокого старичка с лицом, похожим на сморщенное яблоко. Левый глаз затянула катаракта, правый же добродушно щурился. Редкие седые волосы топорщились во все стороны. В руках человек, которого Виктор по пути называл «ходячей энциклопедией», держал чашку.

Открыв дверь и посмотрев на гостей, старичок продолжил свой монолог:

– Даже не знаю, кому сейчас отдать предпочтение: то ли прекрасной молодой даме, преобразившей мою унылую халупу, то ли старому пердуну, который за последние года три ни разу не соизволил зайти к другу. Разрешите мою дилемму, друзья, и разрешите ее мудро! – напыщенно закончила свою речь «ходячая энциклопедия».