Джей Баркер - Четвертая обезьяна

— Здравствуйте, соседи! Что, соскучились?

Выйдя из главных больничных ворот, Портер заметил, что из такси, остановившегося неподалеку, выходит молодая женщина. Сунув два пальца в рот, он свистнул так громко, что идущий ему навстречу пожилой джентльмен вздрогнул. Портер вымученно улыбнулся, кивнул старичку и заковылял к такси.

Когда он с трудом упал на заднее сиденье, водитель ухмыльнулся:

— Вы что, спасаетесь бегством?

— Что? — Портер захлопнул дверцу и поморщился — нога разболелась от напряжения.

— На вас хирургичка, но для медика видок диковатый.

Портер рассеянно улыбнулся:

— Нет, что вы. Один из моих сотрудников ткнул меня в ногу кухонным ножом и бросил подыхать на кухне. Я не мог найти свою одежду, поэтому взял эту.

— Остроумно! — Водитель ухмыльнулся. — Куда едем?

— В магазин под названием «Отец Время. Антиквариат. Коллекции». Где-то рядом с Белмонт-авеню, — сказал Портер.

— Адрес?

Портер понял, что точного адреса у него нет. Потянулся за телефоном, но в очередной раз вспомнил, что Бишоп раздавил его ногой.

— Не знаю. Мне только сказали, что магазин в районе Белмонт-авеню.

Водитель закатил глаза, достал свой телефон и вошел в поисковик.

— Есть! Уэст-Белмонт, 316. Похоже, через дорогу от Белмонт-Хаус.

— Похоже, что так. — Портер посмотрел в окошко. Начинался вечерний час пик. — Если скажу, что я коп, вы ведь все равно не сможете доставить меня на место быстрее, верно?

Водитель ловко встроился в поток машин и посмотрел на Портера в зеркало заднего вида:

— Значок покажите!

Портер полез в задний карман, но сообразил, что на нем не его брюки, а хирургическая «пижама».

— Он остался в моих…

— В штанах, распоротых ножом?

— Ага.

— Посмотрим, как получится.

Портер достал дневник и начал читать с того места, где закончил в прошлый раз.

Мне показалось, что я почувствовал пулю еще до того, как услышал выстрел. Пуля просвистела рядом с моей головой и застряла в деревянном косяке сантиметрах в пятнадцати справа от меня; щепки разлетелись в воздухе; одна из них впилась мне в щеку. Не давая мне дотронуться до щеки и оценить ущерб, отец врезался мне в спину и толкнул меня вперед. Потеряв равновесие, я упал и прокатился по полу, остановившись сбоку от дивана. Подполз к маме — она сидела за спинкой, скорчившись и переводя взгляд с меня на дверь. Отец у меня за спиной закрыл дверь ногой.

Он не вставал с пола. Приподнялся только на миг, молниеносно задвинул засов и снова упал.

— Он тебя подстрелил! — взвизгнула мама.

Я покачал головой:

— Нет, мама, это всего лишь щепка; ничего серьезного. Все будет хорошо.

Не сразу я сообразил, что она обращается не ко мне. Проследив за ее взглядом, я увидел, что отец прижимает левую руку к правому плечу. Между его пальцами расползалось красное пятно.

Мама встала и подошла к нему.

— Лежи! — приказал отец.

Она опустилась рядом с ним на колени:

— Дай посмотреть.

— Только сверху задело. По-моему, это просто царапина.

Мама расстегнула на нем рубашку и осмотрела рану.

— Принеси аптечку и влажное полотенце, только голову опускай пониже, — велела она мне.

Я побежал на кухню и достал из-под раковины красную коробку. На всякий случай мы держали такие аптечки во всех комнатах, на кухне и в ванной. Чаще всего мама пользовалась именно этой аптечкой, когда лечила меня, если я царапал колено или обдирал локоть, что случалось довольно часто, и я гадал, все ли здесь на месте. Может, лучше взять другую? В конце концов я решил, что важно доставить маме аптечку как можно скорее, а если чего-то будет недоставать, она мне скажет. Чистое полотенце для рук нашлось в ящике рядом с раковиной; я как следует намочил его и вернулся в гостиную.

На лбу у отца выступил пот; я не помнил, когда в последний раз видел, чтобы он потел.

Мама взяла аптечку, одной рукой расстегнула кнопку и достала оттуда флакон со спиртом. Вытерла кровь полотенцем и полила спиртом открытую рану. Отец зашипел от боли.

Пуля прошла по касательной, оставив за собой красный след. Я нагнулся, чтобы получше рассмотреть рану, но мама шлепнула меня по плечу:

— Отойди, ты загораживаешь свет!

— Извини, мама.

Она быстро обработала царапину, достала свободной рукой бинт и сделала перевязку. Бинт почти сразу порозовел, но кровотечение почти остановилось. Отец поправится!

— Спасибо! — Он улыбнулся ей.