Дуглас Престон - Обсидиановая комната

Потребовалось еще две минуты, чтобы определить, что так оно и есть.

– Алоизий, – странным голосом спросил Лонгстрит, – что тут у нас происходит?

Но Пендергаст не ответил. Конский хвост . Многочисленные детали быстро сложились в его мозгу в единую картину. Енох Ленг и его эликсир, Констанс Грин и ее сестра Мэри. А теперь Диоген.

Значит, убийца намеревался располосовать жертву с самого начала. Морфин был нужен, чтобы убить ее для облегчения его работы. Но если кто-то знал, где искать, то никакие рассечения и порезы не могли скрыть тот факт, что на обоих телах было сделано небольшое рассечение.

– Зачем ты это делаешь? – почти беззвучно спросил Пендергаст своего отсутствующего брата.

В этот момент раздался громкий стук в дверь морозильной камеры. Василивич подошел и открыл ее. Снаружи ждал один из местных агентов Лонгстрита. Он быстро шагнул внутрь.

– Да? – спросил Лонгстрит.

– В деле Лейланда есть прорыв, – сообщил агент.

– Продолжайте.

– Мы уже знали, что он изредка выступал в роли коронера округа Хендри. Но теперь нам стало известно, что он помогал врачу вводить смертельные инъекции пациентам из камеры смертников.

– И?.. – поторопил его Лонгстрит.

– Всего семь дней назад он привел в исполнение приговор в Пахоки. В одиночку.

Пендергаст впился в агента взглядом:

– А кого казнили?

– Люциуса Гэри. Его похоронили позавчера.

Пендергаст быстро повернулся к Лонгстриту:

– Вам нужно подать заявку на эксгумацию этого казненного. Сегодня же утром.

– Но сначала вы расскажете мне, что происходит.

– Я объясню по пути к могиле. А теперь, пожалуйста, звоните. Мы не можем терять время.

На воротах кладбища, расположенного в городке Леди-Лейк в Центральной Флориде и уместно названного «Небесными вратами», висела цепочка с замком. На этом маленьком кладбище у одной могилы была припаркована целая колонна автомобилей, вокруг которой для обеспечения приватности было возведено ограждение в виде желтой ленты.

За лентой находилось семь человек: специальный агент Пендергаст, исполнительный заместитель директора Лонгстрит, чиновник из местного департамента здравоохранения, доктор Барнс из округа Лейк, назначенный судом для наблюдения за эксгумацией, и два могильщика. Седьмой персоной был Люциус Гэри, который пока находился ниже уровня земли и где-то в футе от могильщиков. Его появления на открытом воздухе ожидали в ближайшее время.

Пендергаст и Лонгстрит стояли в стороне от остальных и вполголоса разговаривали.

– Итак, позвольте, я подведу итог, – говорил Лонгстрит. – Ваш двоюродный прадед Енох Ленг составил эликсир, который мог значительно увеличивать продолжительность человеческой жизни.

Пендергаст кивнул.

– И одним из необходимых ингредиентов, по крайней мере вначале, был свежеизвлеченный конский хвост – пучок нервов у основания человеческого спинного мозга.

– Верно.

– Он использовал этот эликсир на себе, потому что работал над комплексным проектом, для реализации которого требовалась жизнь более длительная, чем обычная. Но прежде он испытал эликсир на своей подопечной. Констанс Грин.

Пендергаст кивнул.

– А что это был за комплексный проект?

– Это никак не связано с расследованием. Достаточно сказать, что в конечном счете Ленг от проекта отказался.

Лонгстрит пожал плечами:

– Но позднее, в тысяча девятьсот сороковых годах, современная наука продвинулась настолько, что ему удалось создать эликсир из одних только синтетических составляющих. Теперь он мог обойтись без убийства человеческих существ для получения их конского хвоста.

– Верно.

– Он и Констанс продолжали принимать этот новый синтетический эликсир, пока пять лет назад дом на Риверсайд-драйв не был взломан, а Ленга пытали и убили.

– Да, он отказался раскрыть тайну своего эликсира.

– Что случилось с убийцей? – спросил Лонгстрит.

– Это тоже не имеет отношения к делу. Вскоре после убийства он присоединился к моему предку доктору Ленгу в царстве мертвых.

– А Констанс?

– Я нашел единственную оставшуюся копию формулы эликсира и сжег ее. После смерти Ленга, не имея эликсира, Констанс стала стареть нормальным образом.

– Значит, настоящий год ее рождения – тысяча восемьсот восьмидесятый?

– Да.

– И вы сожгли формулу. Бог мой, что за решение… – Лонгстрит покосился на Пендергаста. – Удивительно, Алоизий, сколько всего о себе и о своей семье вы мне не рассказывали.