Дарья Сойфер - Чужие сны

Мурад обернулся на Лию. «Капец», – отчетливо читалось в ее глазах.

– Да ладно, Шрек, прорвемся, – ободряюще улыбнулся Мурад и тут же получил уничтожающий взгляд.

Да, Мицкевич постаралась. Сбежать отсюда смог бы только Джеймс Бонд, и то на вертолете. А уж кричать и звать на помощь здесь было бы и вовсе бесполезно.

Идеально вычищенная мощеная дорожка вела от ворот к массивному особняку из красного кирпича. Двухэтажный длинный дом с широким крыльцом вполне потянул бы на жилище аристократа. Пусть и без лишнего декора, здание выглядело ухоженным и статусным. По сравнению с ним барвихинский коттедж Мурада казался маленькой дачей.

Просторная территория вокруг была покрыта снегом, и все же чувствовалась рука ландшафтного дизайнера: строго подстриженные деревья, холмы клумб. На благотворительности и добрых намерениях такую резиденцию не отгрохать.

– Добро пожаловать.

С крыльца спустилась худая высокая женщина. Черное пальто с широким меховым воротником сразу говорило, кто здесь хозяйка.

– Как добрались?

– Без проблем, – отозвался Мурад.

Мицкевич вежливо улыбнулась.

– Лия? – Она с удивлением оглядела зеленые локоны. – Хм… оригинально. Наташа, очень рада, что ты все-таки решилась. Проходите, я велю разогреть обед.

В поведении Мицкевич чувствовался английский аристократизм. Она вроде бы избегала показухи: ни шубы, ни каблуков, ни украшений. Короткое каре в цвет кирпича особняка, очки в прямоугольной оправе. Ни словом, ни жестом она не демонстрировала превосходство, и все-таки Мурад понимал, что перед ним не простая женщина. «Велю разогреть обед». Это было произнесено так буднично и вместе с тем давало четкое представление о Мицкевич. Она привыкла командовать. Без громкого нахрапа нуворишей, но зато куда жестче. Назвать ее добренькой и мягкой язык бы не повернулся. Поднимаясь за Мицкевич по ступеням, Мурад сверлил подозрительным взглядом ее прямую спину и прикидывал, могла ли такая дама нанять хакеров и заказать убийство Фомина. Казалось, что вполне.

– Влад занесет ваш багаж чуть позже. – Анна Федоровна передала пальто тихой пожилой горничной в серой форме. – Предлагаю пока познакомиться поближе, – и широким жестом указала на столовую.

Холл был просторным и пустынным. Отчим Мурада заставил бы его дебильными статуэтками и увесил картинами в золоченых рамах. И ковер какой-нибудь плюхнул бы по центру. Здесь так и подмывало крикнуть «э-ге-гей» и дождаться эха.

Наверх вела широкая лестница из белого мрамора, свет нигде не горел, в доме царил холодный зимний сумрак.

– А где можно разуться? – Наташа неуверенно мялась на коврике у двери. – У меня сменка в сумке осталась… но я могу и босиком.

Мурад хмыкнул. Еще бы про бахилы спросила!

– Не стоит, полы холодные, особенно на первом этаже. – Мицкевич кивнула на белую дверцу. – Там гостевая обувь, подберите что-нибудь. Жду вас в столовой.

Лия первой открыла встроенный шкаф. На полках, как в магазине, лежали упакованные тапочки с маркировкой по размеру. Ни дать ни взять пять звезд.

– «Обувь для гостей», – тихо проворчала Лия. – Она даже не может сказать «тапки», потому что это недостаточно элегантно.

– Мутная тетка. – Мурад оглянулся, чтобы проверить, нет ли поблизости любопытных ушей.

– Больше похоже на санаторий. Или это такая частная клиника… – предположила Наташа. От упражнений с ботинками ее щеки раскраснелись, и теперь она казалась смущенной.

– Без нашего согласия упечь нас не имеют права. – Мурад скинул куртку.

– И кому ты об этом расскажешь? Полицейским? – съязвила Лия. – Как хотите, а я второй раз в такое заведение не лягу. У меня другие планы.

– Какие? – Наташа перешла на шепот.

– Доказательства. Хотя бы похищенные у Фомина файлы… не знаю. – Лия поджала губы. – Хотя сейчас мне кажется, что она отмажется в любом случае.

Мурад не ответил. Да, жалко будет, если Лия ничего не нароет в свое оправдание. Но приехали они не зря, теперь он был в этом уверен. С такими возможностями Мицкевич могла раскопать про сверхспособности что-то колоссальное. И Мурад намеревался выяснить, что именно.

Анна Федоровна уже ждала их за длинным столом. И снова сплошной минимализм, даже странный для женщины с такими деньгами. Мама Мурада любила ставить вазы с цветами и фруктами, а здесь ничего, что хоть как-то намекало бы на уют.

– Присаживайтесь. – Анна Федоровна махнула уже другой горничной, и та исчезла в дверях, чтобы через минуту появиться с подносом. – Сырный суп, если вы не возражаете.