Камилла Уэй - О чем мы солгали

– Привет, это Клара Хейнес, – сказала она. У меня кое-что есть, что я…

– Клара, хорошо, что вы позвонили. Я и сам собирался вам звонить. Мы тут откопали нечто интересное. Как быстро вы сможете к нам приехать?

Однажды днем, пока Даг был на работе, я позвонила, мои пальцы дрожали, когда я набирала телефонный номер. Услышав гудок, в приступе паники я чуть не повесила трубку. Потом раздался щелчок на другом конце провода знакомый голос произнес: «Слушаю», – и слова застряли у меня в горле. «Алле? Алле?» – прозвучало с нетерпением. «Пожалуйста, не молчите».

Так странно было вновь услышать этот голос спустя столько лет, осознавая, что его обладатель сейчас стоит в когда-то хорошо известном мне доме. Мысленно я представила зеленовато-голубые обои в холле, выложенный елочкой паркет и рассеянные по нему лучи света. На мгновение я вернулась назад, вдохнула привычные запахи – лавандовой полироли для мебели, свежего кофе и смеси из сухих цветочных лепестков в вазочке на подоконнике, услышала тиканье часов над верхней ступенькой лестницы и заглянула в знакомые глаза, которые в те дни часто утопали в слезах. Я тяжело сглотнула, и, наконец, сказала шепотом:

– Это Бет Дженнингс.

Воцарилась абсолютная тишина.

– Пожалуйста, – взмолилась я. – Пожалуйста, не вешай трубку. Нам нужно встретиться. Я хочу поговорить с тобой. – И тут я расплакалась. – Мы можем увидеться?

В ледяном голосе прозвучали панические нотки:

– Исключено. Мы договорились. Ты дала слово.

– Знаю, – ответила я. – Я бы никогда не позвонила, если бы не находилась в таком отчаянии. Мне необходимо поговорить о произошедшем. Я думала, что смогу жить с тем, что мы сделали, но, по всей видимости, – нет. Мне кажется, нам надо все исправить, я хочу пойти в полицию.

– Нет, нет, Бет! – последовала долгая пауза, в итоге я услышала: – Хорошо, давай встретимся. Но не здесь. Ты не можешь сюда прийти. Дай мне свой адрес.

Было странно вновь увидеть это лицо, знакомую фигуру за моим кухонным столом. Через каких-нибудь пару минут я вновь разрыдалась, слова из меня лились нескончаемым потоком. Я говорила обо всем – о том, что мы натворили и о том, что чувство вины меня никогда не покидало. Я рассказала о Ханне, своем замужестве, о страхе медленно сойти с ума. Я понимала, как остро нуждалась в ком-то, кому могла бы полностью довериться, насколько сильно мне не хватало друга.

– Как думаешь, что мне теперь делать? – спросила я с отчаянием, когда все слова закончились.

Но взгляд устремленных на меня глаз был по-прежнему холоден.

– Если расскажешь полиции, мы все потеряем. Ты все потеряешь. Неужели не понятно? Какая польза ворошить сейчас прошлое?

– Не знаю! Не знаю! – Я поняла, что все бесполезно. Никто не в силах мне помочь и ничего тут не сделаешь. Опустив голову, я не переставая плакала. Я даже не подняла глаз, услышав скрип отодвигаемого стула и звук открывшейся и вновь закрывшейся двери. Вот и конец. Все было напрасно.

Спустя какое-то время я поднялась. Заставила себя сделать несколько медленных глубоких вдохов. Тоби, наверное, скоро проснется, мне было необходимо взять себя в руки. Я медленно подошла к раковине и ополоснула лицо, заставила себя направиться в сторону лестницы и, изображая улыбку, уже было начала подниматься, чтобы проверить сына. Мне вдруг очень захотелось увидеть его, дотронуться до него, вдыхая чудесный аромат его тельца. Проходя мимо телефонного аппарата в холле, я вернула трубку на место, так как сняла ее ранее с базы, чтобы нам не мешали; не успела я убрать руку от телефона, как он зазвонил.

Я ответила.

– Алло?

– Вас беспокоят из начальной школы Вест-Эльмс, – сообщили мне энергичным деловым тоном. – Ханна с вами, миссис Дженнингс?

– Ханна? – спросила я удивленно. – Нет. Почему она должна быть … разве она не в школе?

– Боюсь, она опять сбежала. Должно быть, проскользнула в верхние ворота школы после обеда. Мы не смогли до вас дозвониться и вызвали полицию. Думаю, они на пути к вам.

– Но. – Я почувствовала, как краска заливает мое лицо. – Как давно она ушла?

– Минут сорок тому назад. Как я уже говорила, мы пытались с вами связаться, но …

Я повесила трубку и с колотящимся сердцем поспешила назад на кухню. Последний раз, когда Ханна сбежала из школы, я нашла ее сидящей в заднем дворике на скамейке под нашим кухонным окном. В кухню вела голландская дверь, и, так как было тепло, я оставила верхнюю створку открытой. Я бросилась к ней и выглянула на улицу, опасаясь увидеть Ханну, находившуюся там все это время. Но я ошиблась: в саду никого не было и я облегченно вздохнула.