Бернар Миньер - Сестры [litres]

– Сдается мне, вы пришли сюда вот из-за него, – сказал охранник.

Сервас остановился, потрогал висок и посмотрел на окровавленные кончики пальцев. Потом взглянул на мальчишку.

– Вы по-прежнему хотите застрелить мою собаку? – резко бросил охранник.

Прежде чем он ответил, студент быстро подскочил к одной из витрин. Все произошло так стремительно, что Мартен не успел даже пошевелиться. Он увидел, как Домбр изо всей силы ударил кулаком по витрине и со звоном буквально прошил стекло насквозь. Потом пальцы парня ухватились за большой треугольный осколок. В следующий миг острый угол осколка оказался возле сонной артерии Седрика, и Сервас увидел, как из-под него по шее течет тонкая струйка крови.

– Не подходите, иначе я перережу себе горло!

Сервас был потрясен выражением его лица: никогда еще ему не приходилось видеть такой чистейший, без малейшей примеси, страх. Лицо парня свела судорога ужаса, глаза вылезли из орбит… Судя по всему, дело тут было не только в сыщике и великане-охраннике.

– Дайте мне уйти!

Парень переводил глаза с Мартена на охранника, не отрывая от шеи острого стекла.

– Дайте мне уйти!

Сервас примирительно поднял руки.

– Вы что, не понимаете? – заорал студент. – Он убьет меня сразу, как только узнает, что я с вами говорил!

– Я понимаю, Седрик. Я пришел сюда, чтобы тебе помочь. Кто тебя убьет, Седрик?

– Нет, вы ничего не понимаете!

Парень чуть сильнее нажал на стекло. Кровь закапала на футболку, он задрожал, как листок на ветру, и по лицу его ручьем заструились слезы, словно кто-то открыл кран.

– Не делай этого! Это неудачная идея! Начнем с того, что таким образом тебе не удастся себя убить. Ты только причинишь себе сильнейшую боль и перережешь связки. Тебе что, так хочется подвергнуть себя пытке, а потом остаться на всю жизнь немым?

Сервас нес всякую околесицу, импровизировал наудачу, тем более что адресовался он к студенту-медику. К такой ситуации Мартен не был готов и имел весьма смутное представление о том, что произойдет, если тот действительно перережет себе горло. Однако на лице парня появилось сомнение.

– Врете вы все… блефуете… – Студент заплакал навзрыд. – Он меня не оставит, будет вредить… он беспощадный… Вы не знаете, на что он способен…

– Да кто, Седрик? Кто беспощадный?

– Замолчите! Я никогда его не выдам, слышите?.. Это будет хуже, чем умереть…

– Успокойся.

– Успокоиться? Да пошли вы!.. Провалитесь вы все в преисподнюю!.. А я уже и так там…

От сонной артерии стекло отделяли всего два-три миллиметра тонкой кожи… Но в артерию парень не попал, иначе кровь забила бы фонтаном. А след на футболке оставляла порезанная рука.

– Дайте мне уйти, и я успокоюсь! Дайте мне уйти, ну, пожалуйста! Умоляю вас! Вы даже не представляете себе, на что он способен…

Упрямо удерживая острое стекло возле сонной артерии, Домбр пристально на него глядел, и Сервас тоже не спускал с него глаз. Но тут за спиной Седрика что-то произошло.

Сыщик глубоко втянул в себя воздух и подумал: Нет, нет, нет! Не делай этого, дурак! Идея – хуже не бывает!

Очень… очень скверная…

Идея…

Но охранник, видимо, придерживался другой точки зрения. Мартен увидел, как тот в ужасе отстегнул поводок и хлопнул пса по заду. Он стиснул зубы. Дальше все произошло в одну долю секунды. Студент обернулся, то ли почувствовав опасность, то ли угадав по взгляду сыщика, что у него за спиной что-то происходит… И тут чудовище прыгнуло.

– Здесь есть телефон?

– У меня в комнате, – отозвался охранник.

Оба стояли на коленях над студентом, который стонал, распростершись на полу. Мартен накладывал импровизированную повязку из футболки и пакетика бумажных салфеток, закрепляя ее пластиковой упаковкой, чтобы не кровила, на руку парня, прокушенную доберманом.

– Возьмите у меня в кармане куртки блокнот и ручку и запишите номер, который я вам дам. Вызовите «Скорую», а потом позвоните по этому номеру и расскажите, что произошло. Вы меня поняли?

Охранник кивнул, поднял с полу куртку и достал ручку и блокнот. Сервас продиктовал ему номер. Охранник поднялся.

– Да шевелитесь, черт возьми!

Охранник быстро вышел. Мартен посмотрел на мальчишку. Лицо его было серым, а в расширенных зрачках застыл все тот же непреодолимый страх.

– Вы сами не знаете, что делаете, – простонал он. – Вы не знаете, на что он способен… Ох, черт, как больно…

Лицо парня сморщилось от боли, он зажмурился и скривил рот.