Иван Солнцев - Полет курицы

… я открыл машину и сел, глядя вперед, желая обернуться, но не оборачиваясь, потому что там может быть…

« Don ‘ t be afraid !»

…поэтому блондинка впереди, несмотря на милую улыбку, кажется неестественно длинноногой, слишком вытянутой, и мир вокруг меня то исчезает в кромешной тьме, то проявляется снова. Я ощущаю горячую, как кипяток в…

… я уперся кулаками в стол и совсем не вовремя вспомнил, что надо починить кофеварку, но уже поздно, и в окне что-то мелькает, но мне пора…

…волну страха. Реальность свернулась вокруг меня в сферу, которая вращается вместе с моим движением, как прогулочный шар для хомячка, катится то вперед, то влево, то вправо – я уже слабо различаю направления. Передо мной возникает лицо…

… я выключил телефон, потому что не хотел его слышать, потому что я не хотел сказать лишнего, потому что он всегда был больше, чем просто пареньком из обслуги, на которого можно наорать…

… я не отвечаю и просто иду следом. Почему бы и нет.

Я должен починить кофеварку. Отвезти ее куда-нибудь. На завод. В магазин. Хоть куда-нибудь.

Мне кажется, я сейчас расплачусь от этих тяжелых, как кусок урана, мыслей. Я слышу рядом разговор. Два женских голоса и один мужской. Мне хочется немного послушать, потому что это первые голоса за последние несколько минут, которые я могу расслышать и понять.

– Странно, что ты не водишь.

– Мужик, который крутит руль – это так сексуально.

– Ага. Это так, словно он управляет тобой, словно трахает тебя, даже не прикасаясь.

– Отлично. В таком случае, вам обоим следовало бы трахаться с таксистом Арменом, а не со мной.

– Брат, – меня кто-то берет в охапку, пытается слегка придушить, и я делаю рывок, и мне предлагают остыть, и, вглядевшись, я понимаю, что это Миха.

– Пугаешь меня, – пытаюсь засунуть руки в карманы и выпрямиться, но неизбежно раз за разом выстреливаю онемевшими пальцами мимо карманов.

– Не ссы на пол – утонем! – Миха, кажется, смеется; он такой размытый, расфокусированный, неопределенный. – Короче, я провел анализ.

– Анал из? – меня возмущает это слово.

– Да, – Миху, видимо, это смешит. – Анал- изирующий проход сделал. Короче, с цивильными телками все уныло. Но нас с тобой скучать не оставят, так как я подготовил план «буэээ» . Я думаю, самое время шлифануться.

– Базара нет, – мой голос кажется мне стеклянным; дребезжащим; пустым.

– Погнали в «виповку». Она тут особая – для правильных пацанов.

Что-то мне в этой идее не нравится.

Что не нравится-то? Устал – отдыхай!

Нет, ты не прав. Погоди. У тебя же есть эта…

На жопе шерсть, и та клоками! Уймись! Иди вон, присядь.

В стене открывается дверь, которой здесь точно не должно быть, и я пугаюсь – не глюк ли это, но Миха проходит внутрь, и все становится ясно. Я захожу следом в стеклянную дверь, непрозрачную снаружи, и мы с Михой оказываемся в предбаннике, где вдоль стен стоят и курят задумчивого вида персонажи со странными прическами. Дым вьется, уходит вверх, в недры вентиляции. Кто-то сидит за столиком и курит огромный цветастый кальян. Я что-то хочу спросить насчет курения в общественных местах, старательно формулирую фразу, но меня уносит, вроде как, вслед за Михой вглубь помещения, и я пролезаю в какую-то дверь через занавески из какой-то мишуры.

– Мишаня, – слышу свой плавающий голос; кажется, я потерялся.

– Братан, ты такой уторчанный, – смеющийся, звенящий голос Михи.

– А ты – нет?

– Я – как стеклышко.

Я – как стеклышко.

Это какое-то хокку. Японский стих. Пять-восемь-пять.

«Я – как стеклышко.

На ветру болтаюсь тихо.

Сраная моя жизнь!»

– Сырок, – меня пробирает на хохот, и Миха грубо толкает меня, но я не опрокидываюсь, а сажусь на что-то средней жесткости.

Или мягкости?

Откуда вообще взялось это слово?

– Но ведь рифмуется, понимаешь? – пытаюсь достучаться до Михи, но тот отходит куда-то, на ходу бросая «Ща все будет», а я не могу успокоиться. – Ты пойми, главное – задать уникальную форму, задать мысль, сформировать brand essence . А потом уже писать от нее планы маркетинга и продаж.

Вижу, как Миха передает дамочке – как подсказывают включенные остатки мозгов – местной мамке, – тонкую пачку банкнот и говорит « Ну, ты понимаешь, Лелечка ». « Конечно, милый. Полный пакет, как всегда. Отдыхайте. Шампусик будет через минуту ».