Стефан Анхем - Минус восемнадцать [litres]

– Да. Пожалуй, эта версия наиболее близка к разгадке. Насколько я вижу, Эдельман был того же мнения и считал, что убийство было совершено из мести.

– Были ли подозреваемые?

– Да, некая Вера Мейер, которая работала в имении поварихой. Она жила на хуторе, где нашли Юлленборга, и, естественно, ее первую вызвали на допрос. Но у нее было алиби – весь тот уикенд она провела у подруги в Кальмаре. К тому же оказалось, что кровь не ее.

– Но ведь они сделали не только это?

– Да, они допросили как минимум двадцать женщин в округе и взяли у них анализ крови, но безрезультатно. Все это крайне странно. Словно преступник просто растаял, как дым.

– Может быть, здесь мы можем провести параллели?

– Что ты хочешь сказать?

– Точно не знаю. Но наши преступники только и умеют, что таять, как дым. Эта Вера Мейер, она еще жива?

– Нет, она умерла от рака груди три года спустя. Как ты смотришь на то, что я поговорю с Эдельманом? Может быть, он скажет что-нибудь интересное.

– По-моему, лучше всего не посвящать его в это дело. Вернемся к хутору. Там есть какой-то адрес, чтобы узнать, кто там сейчас живет?

– Подожди, сейчас посмотрю. – Малин стала листать материалы расследования, пока не нашла несколько разворотов с фото, указаниями на карте и адресом места убийства. – Да, вот он. Дорога 857 прямо рядом с Йерной. – Она ввела адрес в графу поиска в полицейском реестре людей и адресов, и компьютер выдал список всех, кто жил на хуторе последние двадцать лет. – Нет, как странно, – сказала Малин и посмотрела на список более внимательно. – Похоже, там никто не живет с тех пор, как умерла Вера Мейер.

– Получается, хутор пустует семнадцать лет?

– Во всяком случае, если верить реестру.

Оба молчали больше минуты. Со времени их совместной работы прошло несколько лет, и, тем не менее, она точно знала, о чем думает Фабиан. Он хочет, чтобы она туда поехала, но не знает, удобно ли просить ее об услуге, и поэтому надеется, что она предложит сама.

Но она совсем не хотела облегчать ему задачу.

Фабиан заглушил мотор и расстегнул ремень безопасности. На душе стало легче. Он говорил с Малин второй раз, и она была совершенно спокойна. Она даже согласилась поехать на хутор, когда он набрался мужества и попросил ее об этом.

Он вышел из машины, запер дверь и посмотрел вверх на церковь Вознесения, которая со своей широкой и высокой колокольней явно слишком велика для маленького Хёганеса. Зазвонили колокола, приглашая на службу, и ему стало интересно: приходит ли в церковь с таким названием больше прихожан именно в день Вознесения Христа, чем в другие праздники.

Он перешел дорогу и подошел к четырехэтажному зданию на углу Большой улицы. Красный кирпич с одного торца и некрасивые балконы на передней части фасада, обшитые листовым железом. Почему комиссия по надзору за строительством разрешила это строить почти такая же большая загадка, как и то, почему архитектор потратил время на создание эскизов.

Кристоффер & Марианна Вестер было написано рядом с маленькой кнопкой на домофоне. Фабиан едва успел нажать на кнопку, как на застекленной алюминиевой двери зажужжал замок.

– Папа! Он уже здесь! – закричала дочка и исчезла в квартире, которая была оформлена в современном стиле – светлые тона, открытые пространства и окна на все стороны. Словно для того, чтобы подчеркнуть преимущество проживания в самом некрасивом доме квартала, квартира находилась в окружении одних красивых фасадов.

Папа сидел за обеденным столом в дальнем углу гостиной и смотрел на церковь. Он даже не повернулся, чтобы поздороваться. Фабиан прекрасно его понимал – мужчина совсем недавно узнал о том, что его жена больше никогда не вернется домой. Тем временем дочка, которой явно было не больше одиннадцати-двенадцати лет, принесла из кухни поднос, где стояли кофе, чай и только что испеченный пирог.

– Это банановый пирог. Ты любишь банановый пирог?

Фабиан кивнул, хотя не мог вспомнить, когда пробовал это последний раз.

– Можно я сяду?

– Садись сюда, – девочка кивнула на место напротив отца и поставила поднос на стол. – Кофе или чай?

– Лучше кофе, – ответил Фабиан и сел на стул. – Помочь тебе?

– Нет, не надо, – ответила она и начала подавать.

– Какая у тебя толковая дочь. – Фабиан ожидал какой-то реакции. Но отец продолжал смотреть в окно. – У меня самого двое детей, которые старше, но они даже не способны вынуть посуду из посудомоечной машины.