Стефан Анхем - Жертва без лица [litres]

Stefan Ahnhem

ÖFFER UTAN ANSIKTE

© Stefan Ahnhem 2015

© Серебро Е., перевод, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2019

Через три дня

Ворона села ему на голый живот и вцепилась в него острыми когтями. Первые несколько раз, когда он просыпался от этого, ему удавалось прогнать птицу и заставить ее ослабить хватку. Но сейчас, похоже, пернатую будет не так легко отпугнуть. Ворона продолжала сидеть на нем и бесцеремонно топтать его лапами, становясь все более нетерпеливой и голодной. Еще немного, и она начнет клевать его, отрывая по кусочку. Он крикнул изо всех сил, и в конце концов птица разжала лапы и улетела, каркая и махая крыльями.

Сначала он думал, что ему снится кошмарный сон, и что стоит только проснуться, как все опять встанет на свои места. Но когда он все-таки открыл глаза, то не увидел ничего, кроме темноты, – глаза у него были завязаны.

Подул слабый теплый ветерок, и он понял, что находится на улице и голый лежит на чем-то твердом и холодном в позе Витрувианского человека с рисунка Леонардо да Винчи. Вот и все, что он знал. Остальное – одни сплошные вопросы. Кто положил его сюда? И зачем?

Он снова попытался высвободиться, но чем сильнее старался, тем глубже шипы от ремней впивались ему в запястья и лодыжки. Его пронзала острая боль, напоминая о мучениях, которые он испытал в девять лет: ему не удалось убедить зубного врача в том, что наркоз не подействовал.

Но это не шло ни в какое сравнение с той болью, которая приходила раз в сутки и чаще всего длилась по несколько часов. Она обжигала, как сварочное пламя, и медленно перемещалась по его голому телу. Иногда она внезапно прекращалась, чтобы так же внезапно вернуться. Иногда боль вообще не приходила. Он старался понять, что это – может быть, его время от времени пытают, – но потом оставил эти напрасные попытки и сосредоточил все свои силы, стараясь выдержать боль.

Он определил, что, наверное, опять прошел час, и как можно громче позвал на помощь. Его поразило, какой жалкий звук он издает, и он закричал снова, постаравшись придать голосу б о льшую силу и басовитость. Но в затихающем эхе услышал, как настойчиво пробиваются резкие нотки отчаяния. Он сдался. Его все равно никто не слышит. Никто, кроме вороны.

Он предпринял еще одну попытку восстановить ход событий, не зная, в который раз. Может быть, он упустил какую-нибудь маленькую деталь, которая могла бы дать ему ответы.

Утром он вышел из дома около шести; до начала смены оставался почти час. Он решил не брать машину – так он поступал всегда, как только позволяла погода: прогулка по парку, как правило, занимала не больше двенадцати минут, так что у него было полно времени.

Стоило ему выйти из дома, как он всем телом ощутил беспокойство. Причем так явственно, что остановился и обвел взглядом квартал, но не увидел ничего необычного. То есть ничего, кроме соседа, который упорно старался завести свой старый ржавый «Фиат пунто», и женщины с красивыми светлыми волосами, проехавшей мимо на велосипеде. Ее юбка развевалась на ветру, а велосипедную корзину украшали пластмассовые ромашки. Создавалось впечатление, что женщина села на велосипед только для того, чтобы подарить всем радость.

Но на него это совершенно не подействовало. Беспокойство завладело им, и, поглощенный тревогой, он перешел дорогу на красный свет, чего никогда не делал в обычной ситуации. Однако это утро было необычным. Он напрягся всем телом, как пружина, и, пройдясь немного по парку, отбросил сомнения.

За ним определенно кто-то шел по пятам. Судя по звуку шагов по гравию, человек был обут в кроссовки.

Он заметил, что прибавил шагу, и заставил себя идти медленнее.

Шаги становились все ближе, но он боролся с желанием бросить взгляд через плечо. У него участился пульс, по телу покатился холодный пот. Ему показалось, что он теряет сознание, и в конечном итоге он сдался и обернулся.

К нему направлялся мужчина, действительно, в кроссовках. Пара черных Reebok. Мужчина был одет в черную одежду с множеством карманов. На спине – набитый рюкзак, в руке – тряпка.

Но только когда мужчина поднял глаза и встретился с ним взглядом, он смог увидеть его лицо.

После этого все провалилось. От удара кулаком прямо в солнечное сплетение боль пронзила все нервные волокна. Он отчаянно пытался вдохнуть, опустился на колени и почувствовал, как к его лицу прижали тряпку.

Следующее воспоминание – он очнулся от того, что ему в живот вонзились когти.