Олег Рой - Дважды два выстрела

— Руслана Алексеевна, — прервала Арина бурные излияния взволнованной «мероприятием» соседки. — Про звук мы уже поняли, сейчас показания свои подпишете. Только скажите, вы после того, как выстрел слышали, долго еще не спали?

— Да сразу спать и пошла, чего гулять-то? Мне вставать в шесть утра, Джинни рано на двор просится, да еще ест она в последнее время не очень, думаю, корм менять придется, раньше-то нормально было, а сейчас… наверняка производители экономить пытаются, гадость всякую добавляют, а Джинни…

— А спите вы крепко? — прервала Арина доклад о тонкостях собачьего пищеварения.

— Да по-разному, — соседка смотрела на нее с некоторым подозрением. — Так я ж еще и не спала, когда стрельнуло.

— Это понятно, — терпеливо улыбнулась Арина. — Но вот вы говорите, что выстрел, от которого вы подпрыгнули, был громче, чем сейчас.

— Громче-громче, не сомневайтесь! Я точно помню!

— А если бы выстрел был такой же?

— Ну сейчас-то я его отлично слышала.

— Это понятно, — повторила Арина. — А если бы он раздался позже, ну, к примеру, в два часа ночи или в три, вы бы проснулись? Или не услышали бы? Ну если бы он такой же был бы, как сейчас?

— Да все равно услыхала бы, как же тут не услышать-то, что вы такое говорите. Моя кровать прям вот туточки стоит, — она ткнула локтем в сторону дальней стены.

Клюшкин из-за соседкиной спины утвердительно покивал: дескать, слышимость на пять, и кровать действительно рядом.

Арина слегка нахмурилась. Да, в обойме «беретты» не хватало всего одного патрона — видимо, того самого, чью пулю Плюшкин извлек из шубинского черепа. И да, не стоит забывать о «макарове», из которого мог быть сделан первый, полуночный выстрел. Но смертельный-то? Арина полагала, что Руслана Алексеевна его не услышала, ибо уже спала. А она говорит…

— Правда, я все-таки чаще крепко сплю, — задумчиво добавила соседка. — Но если бы… Нет, точно проснулась бы. А только чего ж просыпаться, если больше никто не стрелял? — победительно заключила она. — Вы не сомневайтесь, я точно услышала бы. Он телевизор включал, и то я подпрыгивала. Даже ковер специально на эту стенку повесила, ну для изоляции.

— Но если ковер… — несколько растерянно предположила Арина. Клюшкин изумленно вытаращил глаза и помотал головой — нету, мол, никакого ковра.

— Так я ж его как раз в химчистку сдала! — сообщила соседка. — Вот аккурат за два дня до того как Егор Степаныч… — она шмыгнула носом. — Он еще и до машины помог его дотащить.

Ладно, подумала Арина. Допустим, в квартире стреляли действительно дважды. Второй выстрел, из «беретты», около четырех утра — его соседка почему-то не услышала — убил Шубина, а первый прозвучал приблизительно в полночь. И выстрел звучал иначе, нежели из «беретты». Телевизор или «макаров»?

— Арина Марковна, а вы у баллистиков случайно шубинский ПМ в комплект к этой «беретте» не прихватили? — словно подслушав ее мысли, подал голос молчавший до того Игорь Стрелецкий, который недавно перевелся из областного угро. Все звали его попросту Стрелком, но Арина пока робела. Во время следственного эксперимента он молчал, а теперь вот решил высказаться. — Если соседка говорит, что выстрел был громче, может, из «макарова» стреляли? Хотя и не мое это, конечно, дело — следователю советовать.

— Хороший совет, Игорь Михайлович, от любого хорош, — лучезарно улыбнулась Арина. — Без чинов и процессуальной иерархии. А ПМ я прихватила… случайно, — она улыбнулась еще лучезарнее. — Точнее, на всякий случай. Вы правы, конечно. Что ж, продолжим наше веселье.

После выстрела из «макарова» соседка ворвалась в шубинскую квартиру, как ураган:

— Точно такой! Чем хотите поклянусь!

Ставя свою подпись под «опознанием» (почему-то эксперимент с выстрелами она именовала опознанием), соседка явно гордилась собой и рвалась еще что-нибудь «опознать». Еле выпроводили.

Дверь, едва закрывшись за соседкой, тут же снова распахнулась. Оттолкнув подпиравшего притолоку Молодцова, в комнату влетела еще одна дама. Точнее, тетка. Постарше соседки, но не менее энергичная. Вроде тех, что за овощными прилавками стоят. С ее появлением шубинская квартира, и так невеликая, стала казаться вовсе крошечной.

Хотя, за исключением темперамента, тетка была… никакая. Мятое невыразительное лицо, неопределенного цвета волосы, бесформенная куртка. Зато голоса ее хватило бы на артель грузчиков. И лексического запаса тоже.

Судя по содержанию воплей, тетка являлась «единоутробной племянницей» (что это, интересно, такое, хмыкнула Арина) и «законной наследницей невинно убиенного» Шубина. Квартиру она именовала «жилплощадью невинно убиенного», и присутствие на этой самой «жилплощади» посторонних возмущало наследницу до глубины души: