Дот Хатчисон - Сад бабочек

– Какого черта это значит?

Улыбка исчезает с лица Инары. Она поглаживает большим пальцем своего дракона, а через мгновение выпрямляется и смотрит женщине прямо в глаза.

– Это значит, что ей пока сложно поверить в происходящее, и вам не стоит торопить события. Мы слишком много пережили за прошедшие два дня. Мы так долго жили в чьих-то жутких фантазиях, что теперь даже не знаем, кто мы в реальности. Со временем все встанет на свои места, но сейчас ваша реальность слишком… – она бросает взгляд на группу ассистентов, стоящих на почтительном расстоянии, – …слишком публична. Вот если б вы распустили свою свиту, возможно, ей было бы легче.

– Мы лишь пытаемся докопаться до истины.

– А в ФБР разве не этим занимаются?

Женщина смотрит на нее с изумлением.

– Она – моя дочь. Я не могу просто сидеть и смотреть…

– Как все остальные родители?

Виктор снова вздрагивает.

– Вы представляете закон, миссис Кингсли. Это значит, что иногда лучше не вмешиваться в работу других его представителей.

Эддисон отворачивается и снова вызывает лифт. Хановериан замечает, как трясутся у него плечи.

Но Инара еще не закончила.

– Иногда сложно оставаться одновременно и матерью, и политиком. Думаю, она будет рада увидеться с мамой. Но, учитывая, через что ей пришлось пройти и какие еще предстоят испытания, не уверена, что она обрадуется сенатору. А теперь, если позволите, мы проведаем Равенну и остальных.

Раздается мелодичный сигнал, и девушка входит в лифт, как только открываются двери. Рамирес и Эддисон входят следом. Виктор машет им рукой, чтобы они отправлялись. Сенатор хоть и лишилась дара речи, но это не будет длиться вечно.

Она быстро приходит в себя.

– Мне сообщили, что эта женщина, Лоррейн, замешана в том, что произошло с моей дочерью. Если появится малейшее подозрение, что эта девушка как-то причастна к этому, я клянусь, что задействую все свое влияние…

– Сенатор, давайте каждый будет заниматься своим делом. Если вы хотите узнать, что произошло с вашей дочерью, то предоставьте эту работу нам, – Виктор протягивает руку и касается ее локтя. – У меня есть дочь, она немного младше Патрис. Поверьте, мне и самому приходится нелегко. Эти девушки невероятно сильны, им пришлось пройти через ад, и я сделаю для них все, что в моих силах. Но вам лучше не вмешиваться.

– А вы бы смогли? – спрашивает она резким голосом.

– Надеюсь, мне не доведется это узнать.

– Если что-то пойдет не так – я вам не завидую.

Виктор смотрит ей вслед и нажимает кнопку вызова. Пока едет лифт, он наблюдает, как Кингсли возвращается к своей команде, раздает поручения и о чем-то спрашивает. Молодые ассистенты отвечают наперебой, их старшие коллеги ведут себя более сдержанно.

Виктор поднимается на четвертый этаж. После переполненного фойе тишина кажется необыкновенной. Остальные дожидаются его. На сестринском посту разговаривают несколько врачей и медсестер. У дверей стоят вооруженные часовые, поэтому говорить стараются тихо.

Одна из медсестер машет Рамирес.

– Хотите поговорить с кем-то из девушек?

– Кое-кто хочет их проведать, – Рамирес кивает на Инару, и медсестра улыбается.

– А, я тебя помню… Как твои руки?

Инара поднимает руки, чтобы медсестра могла осмотреть их.

– С виду неплохо. Швы чистые, припухлостей нет, – бормочет сестра. – Отдираешь корки с небольших ранок?

– Немножко.

– Не надо. Тебе же хочется, чтобы они поскорее зажили? Дай-ка я перевяжу на всякий случай…

Через несколько минут руки Инары снова в бинтах, каждый палец аккуратно перевязан. Заодно медсестра осматривает другие раны, на боку и на запястье.

– Неплохо, милая, – заключает она и кладет руку ей на плечо. – Она свободна, мистер Хановериан.

Инара отдает честь, и медсестра с улыбкой отвечает тем же.

Они подходят к первой двери. Инара делает глубокий вдох и снова достает своего дракона.

– Даже не представляю, как все будет, – признается она.

Виктор треплет ее по плечу.

– Войдем и узнаем.

Полицейский у дверей смущенно переступает с ноги на ногу.

– Они все в одной комнате, еще через две двери.

– Все? – резко переспрашивает Эддисон.

– Они настояли.

– Они – это спасенные девушки?

– Да, сэр, – он снимает фуражку и приглаживает светлые волосы. – Одна из них научила меня таким словечкам, каких я и в наркопритонах не слышал.

– Видимо, Блисс, – бормочет Инара.

Она не спорит с полицейским, а проходит дальше по коридору. Виктор с напарниками шагают следом. У двери Инара кивает часовому.