Тесс Герритсен - Призрак ночи

Возможно, эта женщина была бы до сих пор жива, останься она в Вахте Броуди.

Переступив порог, я вдыхаю знакомые домашние запахи.

– Капитан Броуди! – кричу я.

Я не жду ответа и слышу лишь тишину, однако ощущаю его присутствие повсюду: в полумраке, в воздухе, которым дышу. Я вспоминаю слова, которые он однажды мне шепнул: «Под моим кровом тебе никто не причинит вреда». Неужели он шептал то же самое Авроре Шербрук, Маргарет Гордон, Вайолет Терио и Юджинии Холландер?

В кухне я кормлю Ганнибала и вынимаю из холодильника кастрюлю с остатками рыбной похлебки. Пока она греется на плите, я проверяю свою электронную почту. Помимо письмеца от Саймона, выражающего восторг по поводу новейших глав «Капитанского стола» (ура!), я обнаруживаю рассылку от «Амазона» («новые книги, которые вам могут понравиться») и от «Уильямс Сонома» («готовьте в нашей новой кухонной посуде»). Прокручиваю чуть ниже и останавливаюсь на письме, которое заставляет меня замереть.

Оно от Люси. Я не открываю его, но все равно вижу, что указано в теме: «Я скучаю. Позвони мне». Такие безобидные слова, но для меня они словно оглушительное обвинение. Стоит мне закрыть глаза, и я снова слышу, как выстреливают пробки из бутылок шампанского. Крики «С Новым годом!». Визг колес отъезжающей от тротуара машины Ника…

И я помню последствия. Бесконечные дни, которые мы с Люси просиживали в больничной палате Ника, наблюдая за тем, как его бесчувственное тело съеживается и сворачивается, словно зародыш. Помню отвратительное чувство облегчения в день его смерти. Теперь я одна живу с этой тайной, тайной за семью печатями. Я никому ее не раскрою, однако она никуда не денется и будет пожирать меня, точно раковая опухоль.

Закрыв ноутбук, я отодвигаю его в сторону. Так же как отодвинула я Люси, потому что не в силах общаться с ней.

И вот теперь я сижу одна в этом доме на холме. Если суждено мне рухнуть замертво, как Аврора Шербрук, кто обнаружит меня? Смотрю вниз, на Ганнибала; он уже опустошил свою миску и теперь вылизывает лапы, а я задумываюсь: сколько пройдет времени, прежде чем он примется утолять голод моей бренной плотью? Конечно, винить его тут не в чем. Кот должен поступать так, как положено котам, а Ганнибал большой любитель поесть.

На плите закипает жаркое из морепродуктов, однако аппетит у меня пропал. Я выключаю конфорку и тянусь за бутылкой цинфанделя. Сегодня утешение мне необходимо; эта бутылка уже откупорена, и я стремлюсь ощутить едкие танины и алкоголь на своем языке. Щедро налив себе вина в бокал, я подношу его к губам и вдруг обращаю внимание на мусорное ведро в углу.

Оно переполнено пустыми винными бутылками.

Я отставляю бокал. Желание выпить по-прежнему сильно, однако бутылки рассказывают печальную историю одинокой женщины, которая живет со своим котом, покупает вино ящиками и каждый вечер напивается до беспамятства, чтобы скорее уснуть. Я пыталась утопить в алкоголе свое чувство вины, однако выпивка – всего лишь временный выход, разрушающий печень и отравляющий мозг. Из-за этого я не уверена, что происходит на самом деле, а что – в моих фантазиях. Существует ли мой идеальный возлюбленный в действительности – или он всего-навсего пьяная галлюцинация?

Пора мне наконец узнать правду.

Я выливаю свой бокал в кухонную мойку и совершенно трезвая поднимаюсь по лестнице – спать.

Около полудня следующего дня я уже сижу в машине – еду на юг, в Кейп-Элизабет, где живет Артур Шербрук. Он единственный живой родственник Авроры Шербрук; видимо, он знал ее лучше всех – разумеется, если ее вообще хоть кто-то знал. Сколько людей, например, на самом деле знают меня ? Даже моя сестра, человек, которого я люблю больше всех и который мне ближе всех, понятия не имеет, кто я и на что способна. Самые мрачные тайны мы обычно оставляем при себе. И по большей части скрываем их от тех, кого любим.

Я сжимаю руль и внимательно смотрю на дорогу, изо всех сил пытаясь сосредоточить мысли на чем угодно – на чем угодно, кроме Люси. История Вахты Броуди очень хорошо позволяет переключиться: провалиться в кроличью нору и бесконечно копаться в жизни и смерти людей, с которыми я никогда не встречалась. Неужели их судьбы предопределяют мою? И, как Юджиния и Вайолет, Маргарет и Аврора, я встречу свою кончину под кровом капитана Броуди?

Однажды я бывала в Кейп-Элизабет – ездила на выходные к однокашнице из колледжа – и прекрасно помню красивые дома и аккуратно подстриженные лужайки, тянущиеся до самого моря; эти места навевали мечту выиграть когда-нибудь в лотерею и поселиться здесь на пенсии. Обсаженная деревьями дорога ведет к двум каменным колоннам – там на медной дощечке значится адрес Артура Шербрука. Ворот, которые могли бы преградить мне путь, нет, так что я продолжаю ехать по дороге, и она, петляя, выводит к соляному болоту. Возле него смотрит фасадом на тростник неуютное строение из цемента и стекла. Оно напоминает музей, а не жилой дом; каменные ступени ведут через японский садик к входной двери. Здесь на страже стоит вырезанный из дерева разъяренный индонезийский демон – не самое приветливое лицо для встречи гостей.