Бернар Миньер - На краю бездны

Он обвел всех из-под очков суровым взглядом. Снова сделал выразительную паузу. «Этот тип насмотрелся слишком много фильмов», – подумал Чань у себя в уголке, когда суровый взгляд скользнул и по нему.

– И первое, что я хочу знать сразу, прямо сейчас: имеем ли мы кого-нибудь внутри империи Мина?

Большинство присутствующих уставились в стол перед собой.

– У нас был такой человек, но он погиб в автокатастрофе, – ответил представитель НАК.

– Вы верите в версию автокатастрофы?

– Мы это проверяем… Речь идет о сотруднике Центра Мина Лестере Тиммермане. Он руководил Отделом искусственного интеллекта.

– И он смог откровенно поделиться с вами информацией перед… аварией?

– Не совсем. Его в последнее время что-то очень мучило, он был на грани срыва. Он назначил нам встречу как раз накануне аварии.

– А вам это не кажется подозрительным? – выпрямившись, вскинулся парень из Департамента юстиции. – С их хвалеными технологиями они наверняка располагают средствами следить за всеми сотрудниками. Вы хорошо осмотрели его квартиру?

– Осмотрели всё: квартиру, машину… Но на тот момент у нас не было никаких оснований считать, что это была не авария.

Представитель НАК был в нерешительности.

– Можно сказать, что у нас, вероятно, есть еще один кандидат…

Представитель Департамента юстиции перехватил его взгляд в сторону Жасмин У и повернулся к суперинтенданту:

– У вас кто-то есть?

– Возможно, – дипломатично ответила она, как всегда, с неприступным видом директора школы.

– А можно узнать, кто это?

– Нет, нельзя. Пусть это усвоят все: никогда, ни под каким видом я не раскрою этого человека перед членами комитета.

Представителя Департамента юстиции передернуло, как собаку, услышавшую ультразвук.

– Отлично… А можно, по крайней мере, узнать, имеет ли этот человек доступ к конфиденциальной информации?

Жасмин У помедлила с ответом.

– Возможно…

– То есть вы хотите сказать: да?

– Я хочу сказать, что мы пока не знаем, в какой мере…

– И когда вы рассчитываете это узнать? – запальчиво и нетерпеливо спросил он.

– Скоро.

Представитель Департамента юстиции помолчал, а потом вдруг стукнул по столу кулаком.

– Не скоро , – отчеканил он, – а сейчас же … Настал момент надавить на него, вы меня поняли? И это не просьба, это приказ: извольте надавить на вашего информатора. Немедленно .

VIP-ложа была пуста. А вот на лужайке внизу, несмотря на дождь, собралась толпа. И скамьи амфитеатра, и высокие этажи балконов вокруг них потемнели от народа. Вертикальные ряды ламп освещали ипподром ярким дневным светом, превращая струи дождя в светящиеся пунктиры. С того места, где они сидели, было видно, что трава вся в воде. На лице Мина застыло недовольное выражение.

– Мэджик Мэверик не любит дождя, – сказал он. – Этот чертов конь капризен, как певица Пекинской оперы.

Мойра ничего не ответила, разглядывая окрестности огромного ипподрома и небоскребы Хэппи-Вэлли, окружавшие его тесным кольцом. С их балконов обитатели могли спокойно смотреть бега.

– Моя жена обожала скачки, – сказал вдруг Мин Цзяньфен. – Они были ее страстью. Она и меня этой страстью заразила.

Он поднес к губам бокал с шампанским и улыбнулся.

– Я вырос в пустынном, уединенном районе, в Гуайчжоу, да и сам был нелюдимым ребенком, потом нелюдимым подростком, нелюдимым юношей… В школе, в лицее, в университете, а потом в военном училище у меня почти не было друзей. Единственным настоящим другом для меня была жена…

Мин говорил медленно, поглядывая вниз на ипподром и на Мойру, которую такие речи явно смущали.

– Когда она умерла, я всю свою любовь перенес на детей. У меня была блестяще одаренная, любящая дочь. Конечно, она была девушкой, но обладала всеми качествами, чтобы принять у меня дела. А потом Пин Йе тоже не стало, она погибла в глупой аварии на параплане, и у меня остался только Джулиус. Но из него не получился ни любящий сын, ни человек, который может мне наследовать…

Мойру такая откровенность очень удивила. Ведь у Мина была репутация человека очень скрытного. Она была просто ошарашена и спрашивала себя, почему он вдруг решил все это ей доверить. Неужели он, одиночка, стоящий во главе цифровой империи, так разговаривает со всеми сотрудниками? Она в этом сильно сомневалась. Тогда почему такое доверие именно к ней? И уже в который раз вставал вопрос: чего он от нее ждет? И что ему известно? Был ли он в курсе, что Туве и Регина следили за ней в «Циннамоне»? Знал ли, что она назначила там встречу?