Дэвид Балдаччи - Искупление

– Я это знаю и помню, – вымолвил он. – Но не думаю, что тебе следует так легко отступаться от Эрла. «В болезни и в здравии» – это ведь не просто слова.

– «Пока смерть не разлучит нас…» Такие клятвы легко давать, когда ты молод, здоров, счастлив и влюблен, а впереди у тебя вся жизнь.

– Ты все еще любишь его?

– Что? – Она посмотрела слегка удивленно.

– Я вот все еще люблю Кэсси. И любить не перестану. Мне нет дела, что она мертва. Но Эрл-то не умер. Он существует, здесь и сейчас. Я бы отдал все, чтобы Кэсси была здесь. И ничто: ни ранняя деменция, ни что другое – не отбило бы меня у нее. Для меня любая секунда без нее была бы пустой тратой жизни.

Дождь лил уже в полную силу. Декер поднялся и пошел вниз по ступенькам.

Мэри Ланкастер следила за каждым его шагом.

– Что-то вид у тебя… Ты нормально спал?

Марс с Декером сидели за утренним кофе в «Резиденс Инн».

– Как младенец, – соврал Декер. Откинувшись на спинку стула, он принялся теребить бумажную салфетку. – К преступлению они готовились. Им надо было заполучить отпечаток, ДНК и подогнать пластину выключателя. Затем похитить Дэвида Каца, совершить сами убийства, оставить улики и скрыться с места преступления. Тут без четкого планирования не обойтись.

– Согласен.

– Так почему же они выбрали для преступления именно ту ночь? Это просто совпадение, что все сопоставимо по времени с единственно известным за долгое время телефонным разговором между Кацем и Ричардсом?

– Может, убийцы прознали о звонке другим способом. Во сколько он был сделан?

– В двенадцать десять.

– Ричардсу позвонили на работу?

– Ему звонили на сотовый, но исходя из времени это был…

Декер сел прямо, распахнув глаза.

– Что? – слегка встревожился Марс.

– Это был понедельник, в октябре.

– Ну и?

– Это был как раз День Колумба [25] Праздник в ряде стран, отмечается в основном 12 октября, в США – во второй понедельник октября. .

– Значит, праздник.

– Что означает две вещи: школы и банки были закрыты.

– А где на момент звонка находился Ричардс, если не в банке?

– Он вполне мог быть дома, – рассудил Декер.

– Со своими детьми. И женой. По-твоему, один из них мог что-то подслушать, а потом кому-то рассказать?

– Вполне возможно. Но в любом случае им приходилось действовать быстро. Посадить отпечаток на выключатель и отнести его к Ричардсам. Затем кто-то царапает руки Хокинсу и таким образом собирает его ДНК.

– И ты думаешь, что это была его дочь, Митци.

– Это бы объясняло, почему он молчал: ведь он знал, кто именно его оцарапал.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – задумчиво произнес Марс. – Его жена лежала при смерти, и он не хотел, чтобы их дочь вляпалась в беду, даже если бы это стоило ему свободы.

Декер кивнул:

– Я уверен: когда придут результаты ДНК, под ногтями Эбигейл обнаружится еще и примесь ДНК Митци.

– Но с чего бы ей подставлять родного отца?

– Она была наркоманкой, половину времени под наксом. Ее можно было легко на это подбить.

– Но зачем кому-то понадобилось все это мутить, убивать Дэвида Каца и Дона Ричардса? И как это связано с визитом Каца в дом? Постой. А ты не думаешь, что те парни тоже были наркоманами?

– Насколько известно, мы не… – Декер осекся. – Хотя сын Ричардса, Фрэнки, был из их числа. Мы выяснили, что он занимался дилерством.

– Опять же в чем связь?

Декер прикрыл глаза и обратился к своему облаку. Через несколько секунд он покачал головой.

– Этого в материалах дела нет.

– Нет чего ?

– Имени дилера Митци.

Нэтти с угрюмым видом сидел у себя за столом в помещении убойного отдела. Автономно здесь работали еще четыре детектива, включая Мэри Ланкастер.

Спустя секунду сюда ворвались Декер и Марс. Даже не поздоровавшись (Ланкастер встретила такое поведение вопросительным взглядом), он остановился перед Нэтти.

– Карл Стивенс, – сказал он.

– Чего?

– Дилер, снабжавший наркотой Фрэнки Ричардса.

Из-за своего стола вышла Мэри Ланкастер.

– Личность нам знакомая, но у него по тем убийствам было алиби. Мы проверяли.

– Ну и что, – резко сказал Декер.

– Что «что»? – огрызнулся Нэтти.

– Митци Хокинс он тоже снабжал?

Ланкастер с Нэтти переглянулись.

– Не знаю, – ответил Нэтти. – Давно все было. А что, это может иметь значение?

– Еще какое.

Нэтти вздохнул.

– Могу проверить. Хотя гарантий, что это где-то отражено, нет. Карл Стивенс продавал многим.