Сергей Аникин - Могильный улей

Я не знаю, сколько я лежал на холодном бетонном полу, но я был освобожден, и это меня радовало. Затем я перевернулся на живот и начал ползти к гробу. Мне нужно было проползти всего пять метров, но это для меня целая вечность. Я выглядел так, как будто подорвался на мине, я и сам удивлялся, почему я еще жив. Правую руку я вытянул вперед и начал подтягивать свое тело. Рука кровоточила, боль была невыносимая. Затем я левую руку вытянул вперед и подтянул тело. Ощущение было такое, что я на войне ползу в окопе. Как только я дополз до гроба, я ударил кулаком по крышке.

— Ты жива? — крикнул я.

— Да, кто это? — в ответ прохрипела Орловская.

— Это я, пришел тебя вытаскивать из могилы, — резко ударив по крышке, заявил я.

Я присел около гроба и увидал, что крышка гроба была сбита из досок, и, чтобы ее взломать или поломать, мне нужна была монтировка или фомка.

— Я сейчас вернусь, — ударив в очередной раз по крышке, заявил я.

— Стой, не уходи, мне страшно в этом склепе! — запаниковала она.

И начала в ответ стучать кулаками по гробу, она дышала через открытый рот, и с каждым вздохом я слышал, как дыхание замедляется.

— Прекрати тратить силы, ты теряешь кислород! — крикнул я.

Но она меня проигнорировала и начала стучать сильнее. Я слышал, как ее сердце бьется в груди, и дыхание становится хриплым. Не став ее уговаривать, я опрокинул левый локоть на пол и, повернув тело на живот, пополз на свалку. Мучительно и долго я полз по бетонному полу, но дополз. Сунув руки в этот хлам, я откинул мешки в сторону, из открытых мешков поднялась цементная пыль, и она тут же села на пол. Левой рукой я откинул в сторону два эмалированных ведра, а правой рукой сдвинул доски. Затем я увидал на полу металлический уголок длиной примерно полметра. Вот это то, что надо, подумал я и уже было хотел ползти обратно, но мой взгляд упал на инвалидное кресло. Я подполз к нему, схватив его руками, поставил на колеса. Я поднял левую руку и правой пяткой поднял тело, после я развернул свое тело, и, схватившись за подлокотники кресла кистями рук, я начал садиться. Я почувствовал, как от напряжения на лбу скопился пот, и кисти рук вспотели. Как только я сел, несколько соленых шариков с моего лба упали на бетон, затем я положил уголок на ляжки и начал потными ладонями крутить колеса на инвалидном кресле. Как только я подъехал, я резко ударил уголком по крышке гроба. И она внутри затихла.

— Ты как там? — спросил я.

— Я устала, мне тяжело дышать, — прохрипела она.

— Я тебя вытащу, — ответил я.

Затем решил приступить к работе. Я взмахнул уголком и ударил по крышке. Уголок отпружинил, и моя рука завибрировала. Тогда я решил привстать и в вертикальном положении ткнул уголком в деревянную доску. В этот раз щепка отлета от крышки. Я снова ударил в то место, где отлетела щепка. Доска начала трещать. Трещина по нему пошла вверх и одновременно вниз. После последовали третий удар, затем четвертый и пятый. После пятого доска отломилась. С моих плеч градом исходил пот, и я сел в кресло.

— Я помогу тебе, — ее хриплый голос снова прозвучал.

Она начала подгибать немного ноги в коленях и начала бить пяткой узкую часть изножья.

— Открывайся, чертова шкатулка! — кричала она.

На мой взгляд, она занималась мартышкиным трудом. «Еще минут десять она так постучит, — подумал я, — и ее пятки посинеют».

— Стой! — возразил я. — Успокойся.

В этот раз она меня услышала. И остановилась, перестала колотить. Я снова схватил уголок и подсунул его под разломанный брусок, чтобы использовать его как рычаг. После, надавив всем своим телом, я увидал, как заржавевшие, толщиной с мизинец гвозди вылезают. И я вытащил брусок наружу. Затем снова взмахнул уголком и начал бить по следующей доске. Я работал, как дровосек рубит дрова. Два раза я попал в середину доски и уголок вибрировал в руках, ощущение было такое, что я как будто взял в руки оголенный провод высокого напряжения. Затем я решил поменять тактику и начал, как лесоруб, бить уголком по концам доски. У изголовья гроба треснула доска и отломилась. Бросив уголок на пол, я схватился за доску и потянул ее вверх, а затем на себя. В середине гроба появились два гвоздя, они с треском вылезли, затем я отъехал на инвалидном кресле и, схватив уголок, вмазал им по доске вверх. У изножья тоже вылетели два гвоздя, и доска отошла от гроба.

— Помоги мне, — завел разговор я.

— Каким образом? — осведомилась она.

— Вытяни руки вперед и дави на крышку гроба.