Стефани Оукс - Священная ложь [litres]

В Общине мать набрала вес и почти не ходила. Мужчины валили деревья и вскапывали землю, а женщины собирались в кружок перед нашими первыми домами, наспех сооруженными на манер шалашей, и шили простенькую детскую одежду.

Одна из жен дала мне крохотное муслиновое платье, чтобы я отнесла его матери, сидевшей на поваленном бревне. Я приложила платьице к раздутому животу и объявила:

– Мой ребенок!

– Нет, Минноу, твоя сестра, – хрипло, почти каркая, поправила меня мать.

– Мой ребенок, – упрямо повторила я.

У меня никогда не было ничего своего. Мать принадлежала отцу, тот – Пророку. А значит, ребенок должен достаться мне. Он будет для меня ближе всех на свете – это я поняла сразу.

Когда Констанс родилась, от ее горячего тельца холодным утром валил пар. Мать лежала без сознания на грязном полу нового дома, поэтому я первой обняла громко вопящую новорожденную. Прижимая к груди девочку, которая разевала плоские багровые десны и злобно трясла языком на манер кулака, я баюкала ее как часть себя, словно почку или печень, вынутую из тела.

Отец выбежал, чтобы громогласно объявить: «Еще один святой предстал под Божьи очи для служения», а я обняла Констанс и решила, что буду беречь ее любой ценой – слабую и беспомощную.

На следующий день, приняв душ, кое-как вытершись и натянув комбинезон, я сажусь на кровать и принимаюсь расчесывать волосы, зажав большой желтый гребень между культями. Недавно Бенни снова предлагала меня подстричь. Так будет легче, говорит она. Наверное, считает, что безрукой девочке пора забыть про тщеславие и думать про удобство. Однако дело не только в тщеславии; есть и другая причина, которую я и сама толком не могу сформулировать. Ведь Джуд никогда не видел меня с короткими волосами…

– Блай! – кричит из коридора сержант Проссер.

Она держит тонкий конверт. Я роняю расческу и ловлю письмо, брошенное в щель между прутьями.

– Можешь прочитать? – прошу я Энджел.

– Это расписание уроков, – отвечает та. – Видимо, решили, что тебе пора ходить в школу.

Меня записали только на один предмет по понедельникам, вторникам и пятницам. Он называется «Чтение – это сила». Никогда бы не подумала, что школьные занятия могут иметь настолько длинные названия, в целое предложение, но здесь они все такие: «Кулинария – это здорово», «Математика – это весело». Энджел даже рассказывала про сеанс групповой терапии, который называется «Механизмы выживания для рок-звезд».

После завтрака я вместе со всеми иду к старым аудиториям в западном крыле тюрьмы – единственной части здания, которое используется по своему изначальному предназначению. В дверях классной комнаты стоит молоденькая учительница в сиреневой кофте. Она пожимает руку каждой ученице и, заглянув в глаза, называет по имени. Когда видит меня, убирает руку за спину.

– Минноу? – уточняет она. – Я мисс Бейли.

– Откуда вы знаете, кто я такая?

– Мне сегодня утром на почту прислали твое дело.

– Вы его читали?

Она качает головой.

– Я стараюсь не читать дела учеников.

– Почему?

– Чтобы на моих уроках вы понимали: тюрьма – это не финал прежней жизни, это начало новой.

– Но вы же не знаете, вдруг учите какого-нибудь убийцу… Человека, который запросто всадит вам нож в спину.

– Не важно, за что тебя сюда отправили. Я не читаю ваши дела, потому что не хочу, чтобы это диктовало мое к вам отношение. – Мисс Бейли складывает руки на груди. – Сегодня ты занимаешься за компьютером номер один. Каждый новый ученик должен пройти тестирование на проверку знаний, чтобы я могла составить для него план занятий.

Она жестом указывает на дальнюю часть класса. Я подхожу к серому квадратному монитору, на котором сверху налеплен кусок скотча с цифрой «один». Оттуда, из глубины комнаты, наблюдаю за своими одноклассницами – те кружком усаживаются на перевернутые оранжевые ведра возле учительницы, занявшей кресло-качалку. Их десять, все примерно моих лет, одеты в одинаковые яркие комбинезоны. Среди них замечаю Рашиду.

– На чем мы остановились в прошлый раз? – спрашивает мисс Бейли, открывая синюю книгу.

– Бад собрался в библиотеку, – говорит девочка с веснушками.

Мисс Бейли кивает и принимается читать. Я гляжу в серый экран. Наверху отрывок текста, а под ним четыре ответа и кружочки рядом, куда ставить точку. Я вижу знакомые буквы, но они образуют непонятные мне слова и фразы. От монитора исходит странное свечение, из-за которого перед глазами все плывет.