Шарлотта Линк - Ложь без спасения

Надин посмотрела в окно, вверх, и перед ней открылась сияющая голубизна неба. День был солнечный и безоблачный, но в это время года солнцу в течение всего дня не удавалось проникнуть в узкую долину между скалами, где стоял дом Марии. Им с Надин приходилось включать электрический свет на весь день.

– Могу себе представить! – Иснар содрогнулась от ужаса. – Знать лично кого-то, кого так жестоко убили… Как это ужасно! У тебя есть какие-нибудь соображения, что там могло произойти?

– Нет. В противном случае я уже давно сообщила бы это полиции.

Мария кивнула и тайком взглянула на кухонные часы. Было десять минут десятого. Она вздохнула. Конечно же, то, что близкий знакомый ее дочери стал жертвой убийства, стало для нее захватывающей новостью, но в данный момент женщину больше интересовала жизнь самой дочери. Точнее сказать, ее супружеская жизнь. Надин слишком часто оставляла Анри одного, и со временем это могло иметь лишь дурные последствия. Марию приводило в отчаяние, что Надин не хотела понять, как ей повезло с Анри. Наверное, ее дочери нужно было побывать в таком безрадостном браке, как у нее, чтобы оценить такого мужчину, как Анри. Иснар вполне могла представить себе, что ее зять мог быть немного скучным, с его мягким голосом и уравновешенным темпераментом, – это был мужчина, который не орал и не буйствовал, не взрывался от ревности и не таскался все снова и снова по новым увлечениям. Но какова была альтернатива? Дамский угодник вроде Мишеля, который не мог пропустить ни одной юбки? Анри был предсказуем и добродушен, но когда-нибудь и его терпение лопнет.

– Иногда я думаю, – осторожно сказала Мария, – что судьбы других людей интересуют тебя больше, чем твоя собственная. Конечно, это трагично, что ваш друг погиб таким ужасным образом, но в конечном итоге это ведь никак не связано с твоей жизнью. Твоя жизнь – это Анри и «У Надин», и это должно занимать тебя больше всего.

– Что ты хочешь мне этим сказать?

Мария снова вздохнула. Подобные разговоры казались ей чрезвычайно сложными.

– Ты знаешь, как я одинока. И как я рада твоим посещениям. Но это неправильно, что ты так часто оставляешь Анри одного. Вчера вечером он был один, сегодня утром – один… Он любит тебя, и он тебе очень… предан. Но даже любовь и преданность не все могут вытерпеть. Надин, – Иснар, потянувшись через стол, быстро погладила руки дочери, – тебе пора собираться обратный путь.

Надин отдернула свои руки и спрятала их под столешницей, словно боясь, что ее мать их перехватит.

– Обратного пути нет, – сказала она.

Мария удивленно уставилась на нее.

– Что это значит? Что ты имеешь в виду?

– То, что я сказала. Что в этом неясного?

– Обратного пути нет? Ты не желаешь возвращаться к Анри?

– Нет. – Надин все еще продолжала держать руки под столом. – Я не хочу возвращаться. Наша супружеская жизнь закончилась, причем уже давно. И нет смысла пытаться меня убеждать в том, какой он фантастический муж, и говорить, чтобы я взяла себя в руки, и бог знает что еще. Все закончено. Больше я не хочу.

Мария была совершенно ошарашена и некоторое время вообще ничего не говорила. Наконец она тихим голосом произнесла:

– Ты уже много раз намекала на это. Но я всегда думала…

– Что ты думала?

– Я думала, что это временный разлад. В каждом браке бывают кризисы. Но из-за этого не стоит сразу все бросать. Надо все это выдержать, а когда-нибудь позже времена изменятся.

– У нас дело не в кризисе и не в разладе. Мои чувства к Анри умерли уже много лет назад. Они не проснутся вновь, так же как и вообще все умершее не может вновь ожить. Все, что ни продолжи сейчас, станет лишь мучением. Для меня и, в конце концов, для него тоже.

Иснар кивнула, пораженная решительностью в голосе своей дочери.

– Что ты собираешься делать? – спросила она.

– Мне надо постараться, – ответила Надин, – самой встать на ноги. У меня нет ни денег, ни профессии, ни собственной крыши над головой. – Ее голос на мгновение дрогнул; безнадега ее положения нависла над ней, как одеяло, под которым ей грозила опасность задохнуться. Но затем она вновь взяла себя в руки. – Я найду какой-нибудь путь. А пока… я хотела спросить, можно ли мне временно опять пожить у тебя?

По лицу Марии было видно, что она шокирована таким драматическим ходом событий, но женщина сумела сохранить самообладание – что ей пока в жизни редко удавалось.

– Само собой разумеется, – сказала она, – ведь это так же твой дом, как и мой. Ты можешь жить здесь, сколько захочешь. Хоть навсегда переезжай.