Давид Лагеркранц - Девушка, которая искала чужую тень

Однажды после полудня, когда солнце уже припекало вовсю, Даниэль услышал доносившееся откуда-то издалека пение дрозда. Тогда ему исполнилось шестнадцать, и ближайшей осенью он должен был перейти во второй класс гимназии. Но Даниэль мечтал только о своем восемнадцатилетии, когда он, как совершеннолетний, сможет сам распоряжаться собственной судьбой и оставит наконец ненавистного Стена и его хозяйство.

Он планировал подать документы в музыкальный колледж или устроиться куда-нибудь джазистом. Даниэль не сомневался, что покажет себя с самой лучшей стороны и очень скоро сможет записать собственный диск.

Дни и ночи протекали в беспрерывных мечтаниях. Обычно в такие дни, как этот, звуки природы порождали в голове мальчика множество музыкальных идей, и, переполненный ими, он убегал с отцовского двора куда-нибудь в лес. Вот и на этот раз в ответ на птичью трель Даниэль просвистел собственную вариацию, которая развилась в мелодию буквально на ходу. Пальцы уже теребили невидимые гитарные струны. Даниэль вздрогнул и почувствовал непреодолимое желание срочно взять в руки инструмент. Иначе, как ему тогда казалось, будет безвозвратно утеряно что-то очень важное. Позже, уже будучи взрослым, он нередко вспоминал тот солнечный день. Не было на свете силы, которая в тот момент могла бы удержать его от музыки.

Босой, в рабочем комбинезоне на голое тело, Даниэль осторожно, словно делал что-то запретное, прокрался в дом за гитарой, а потом устремился вниз, к озеру Блакошернен. И не успел устроиться на ветхих мостках, как под нервный гитарный аккомпанемент полилась переполнявшая его мелодия. Это были мгновения чуда, и они запомнились Даниэлю навсегда.

Но счастье продолжалось недолго. Как видно, кто-то из парней успел его заметить и наябедничал. Стен появился неожиданно, в трусах и с обнаженным торсом, и, ругаясь на чем свет стоит, двинулся на Даниэля. Тот совсем растерялся и лихорадочно соображал, стоит ли ему попросить прощения или броситься наутек. Воспользовавшись минутным замешательством, Стен выхватил у мальчика гитару и так широко ею размахнулся, что в следующую секунду схватился за локоть и взвыл от боли. Ничего серьезного не случилось, но Стен смешно замахал руками, и лицо его сделалось красным. Тяжело дыша, он еще раз занес несчастный инструмент над головой и обрушил его на мостки с такой силой, что тот раскололся на части. На мгновение Стен застыл, разинув рот. Похоже, он и сам был шокирован происшедшим. Но у Даниэля словно вырвали сердце. Он вскочил и, выкрикивая на ходу ругательства, которых никогда не употреблял по отношению к приемному отцу, со всех ног понесся к дому. Там он спешно собрал в рюкзак свои диски, взял кое-что из одежды и исчез навсегда.

Даниэль помчался к трассе Е4, где просидел несколько часов, прежде чем его подобрал направлявшийся в Гевле грузовик. Юноша скрылся в южном направлении, где некоторое время жил в лесу и питался ягодами да яблоками и грушами, которые воровал в садах. Незнакомая пожилая женщина угостила его бутербродом с ветчиной и подбросила до Сёдертелье. Там ему встретился молодой человек, который пригласил его на обед и довез до Йончёпинга. Так вечером 22 июня Даниэль прибыл в Гётеборг.

Там юноша за гроши работал в порту. Он почти ничего не ел и спал на лестницах, зато шесть недель спустя смог купить себе гитару. Пусть даже не «Сельмер Маккаферри», как у Джанго, а обыкновенный подержанный «Ибанез». Даниэль хотел наняться на какое-нибудь судно до Нью-Йорка, но все оказалось сложней, чем он думал. Никто не решался брать на борт незнакомого молодого человека без паспорта и визы, пусть даже чернорабочим. Так проходили дни за днями. Даниэль не терял надежды, пока однажды вечером его не окликнула на набережной полная женщина в розовом костюме и с добрыми, как у матери, глазами. Она представилась как Анн-Катрин Линдхольм и сообщила Даниэлю, что он объявлен пропавшим без вести и находится в розыске. А потом пригласила его в контору социальной службы на площади Йернторгет.

Анн-Катрин рассказала, что беседовала со Стеном по телефону и составила о нем самое положительное впечатление. Уже одно это насторожило Даниэля. «Он ждет тебя», – повторяла женщина. На это юноша отвечал, что не желает возвращаться к старому придурку. Там его не ждет ничего, кроме побоев, его жизнь превратится в ад… и Анн-Катрин попросила рассказать все.

Выслушав, женщина предложила ему несколько вариантов действий, но Даниэлю не понравился ни один. Он объяснил ей, что давно вырос из детского возраста и может прокормить себя сам. Ему не нужны опекуны! На это Анн-Катрин возразила, что Даниэль еще слишком юн и покровительство взрослого наставника ему необходимо. И тут Даниэль вспомнил о «докторах из Стокгольма», как он их про себя называл. Это были медики и психологи, которые часто навещали его в детстве. Они задавали Даниэлю разные вопросы, постоянно что-то измеряли и записывали. И главное – давали ему тесты, множество разных тестов…