Иан Рэйд - Думаю, как все закончить

– Никто не думал подать официальную жалобу?

– На что? На то, что он слушает музыку? Нет, это казалось мелочью.

– Видимо, нет.

– Двое из опрошенных упомянули, что у него были блокноты. Он много писал. Но никто и никогда не спрашивал, что он пишет.

– Да, наверное.

– Мы нашли эти блокноты.

– И что в них?

– Его записи. У него очень аккуратный, каллиграфический почерк.

– А содержание?

– Содержание чего?

– Тех блокнотов. Разве не это самое важное? О чем он писал? Что там? Что это может означать?

– Ах да. Ну, мы их еще не прочли.

– Не хочешь остановиться и заправиться чем-нибудь сладким?

Мы больше не молчали, но я перестала задавать ему вопросы. Я больше не упоминала родных Джейка. Лучше мне его не донимать. Наверное, не стоит вмешиваться в личную жизнь. Однако я до сих пор думаю над тем, что он сказал. Кажется, только теперь я начинаю по-настоящему понимать его, ценить то, через что ему пришлось пройти. Я ему сочувствую. С тех пор как мы сели в машину, я тоже больше не упоминаю о своей головной боли. Наверное, мне стало хуже от вина. И от общей атмосферы старого дома. Болит вся голова. Если сидеть, чуть подавшись вперед, боль немного ослабевает – совсем чуть-чуть. Любое движение, рытвина или поворот сразу отзываются новым приступом.

– Конечно, можно сделать остановку, – говорю я. – А ты-то хочешь?

– Мне все равно, но буду рад, если ты хочешь.

– Ох уж эти твои уклончивые ответы!

– Что? Так поздно открыты только кафе-молочные «Дейри куин». Но там наверняка можно найти и что-нибудь без молока.

Значит, он все-таки помнит о моей непереносимости.

За окошками уже темно. Мы меньше говорим на обратном пути, чем на пути туда. Оба устали, наверное, и каждый думает о своем. Трудно сказать, идет снег или нет. По-моему, идет. Хотя и не сильный. Снегопад только начинается. Я негромко усмехаюсь и поворачиваюсь к окошку.

– Что? – спрашивает он.

– Странно. Я не могла попробовать торт у твоих родителей, потому что в нем было молоко, а мы собираемся остановиться, перекусить, в кафе-молочной «Дейри куин». К тому же сейчас середина зимы. Подмораживает, наверное, и снег идет. Все хорошо, только странно.

По-моему, странно и многое другое, но решаю больше ничего не говорить.

– Я уже целую вечность не ел мороженого из «Дейри куин». Наверное, возьму их фирменное, – говорит он.

Мороженое! Так я и знала! Все очень предсказуемо…

Мы тормозим. На парковке пусто. В одном углу – телефон-автомат, в другом – металлический мусорный контейнер. Сейчас телефоны-автоматы встречаются редко. Почти все будки убрали.

– У меня еще болит голова, – признаюсь я. – По-моему, я устала.

– Я думал, тебе лучше.

– Не совсем. – На самом деле мне хуже. Головная боль граничит с мигренью.

– Плохо? Что, мигрень?

– Нет, не настолько.

Снаружи холодно, ветрено. Снег точно пошел сильнее. Скорее кружится, чем падает. Но пока еще не оседает на земле. Ляжет, когда будет сильнее. Надеюсь, к тому времени я буду лежать в своей постели, приняв таблетку обезболивающего. Если завтра голова пройдет, все утро буду чистить дорожку. Холод всегда благотворно сказывается на моей голове.

– Похоже, надвигается настоящая метель, – замечает Джейк. – Ветер ледяной.

Я смотрю на ярко освещенные окна «Дейри куин», и меня тошнит. Конечно, в «Дейри куин» никого нет. Странно, что сегодня они вообще открыты. Я замечаю на двери часы работы и соображаю, что через восемь минут закусочная закроется. Над входом нет колокольчика; не слышится и привычной для таких мест музыки. Внутри чистые пустые столики; нигде не видно скомканных салфеток, пустых стаканов и крошек. Закусочная готова к закрытию. Фоном слышится унылое металлическое жужжание автоматов и холодильников. Жужжание напоминает мне телефон. Здесь чем-то пахнет – чем-то химическим. Мы ждем, глядя на мерцающее меню.

Он читает меню. Я по его глазам вижу, по тому, как он трогает свой подбородок.

– Не сомневаюсь, у них найдется что-нибудь немолочное, – повторяет он.

Джейк вертит в руках длинную красную пластмассовую ложку, которую он выудил из корзины. Меня немного раздражает, что он взял ложку себе, хотя мы даже не знаем, найдется ли здесь что-нибудь безмолочное для меня. Нам еще ехать и ехать. Путь будет еще дольше, если начнется настоящая метель. Может быть, все-таки надо было остаться ночевать на ферме.

Просто там мне было совсем неудобно. Не знаю.