Скотт Туроу - Судебные ошибки

И я решаю, что нужно представить это ограблением. Иду к кассе, выгребаю все оттуда. Снимаю с Гаса часы, перстни. Вытираю столик, за которым сидела Луиза, чтобы не осталось отпечатков пальцев. А потом, не помню, кажется, в зеркале, заметил что-то в другой стороне ресторана. Может, думаю, когда я вбежал туда, в одной из кабинок кто-то сидел. Надо бы взглянуть — и точно, в дальнем углу вижу прячущегося под столом. Обыкновенный человек. Вроде меня. В костюме и галстуке. Удрать он не мог, потому что я находился между ним и дверью, поэтому спрятался, только у него ничего не вышло. Вот так. Не вышло. Я углядел его.

Заставил вылезти. Он начал плакать, твердить то же самое, что говорил бы и я: «Не убивайте, я никому не скажу». Стал показывать фотографии членов семьи, лежавшие в бумажнике. Должно быть, видел такое в телефильмах. И я сказал ему правду: «Не хочу убивать тебя, приятель. Совсем не хочу». Велел ему оттащить Гаса вниз, в морозилку. Луиза уже скончалась, и я заставил его проделать то же самое с ней. Потом связал этого человека, звали его Пол, я прочел имя. И все время думал, как бы оставить его в живых. Может, ослепить, только, черт возьми, колоть вилкой глаза тяжелее, чем нажать на спуск.

Я не представлял, что могу вот так убить человека. Я вспыльчив. Могу выстрелить со зла. Как в Гаса. Но убить человека хладнокровно, только потому, что обернулось вот так?

Когда я был ребенком, в Венгрии, мой отец погиб, потому что соседи выдали его тайной полиции, и мне это стало уроком. Добра я не ждал ни от кого, кроме членов семьи. Делай то, что нужно тебе, — я думал так. Только сам не знал, верю ли в этот принцип. Не знал до того случая. Потому что я убил того человека. Выстрелил ему в затылок, и, когда он упал на пол, было ясно, что жизнь ушла из него. Потом я снял с Луизы ее драгоценности, привел в порядок ее одежду после развлечений с тем парнем на автостоянке. Я не знал, что покажет вскрытие.

Эрно снова умолк, чтобы отдышаться. В громадном зале слышалось только шипение кислородного баллона. Все, кроме Артура, сидели, и ему казалось, что ни у кого нет сил подняться. В лицах на балконе застыл благоговейный ужас — возможно, от неожиданности, что Эрно сидит здесь и произносит те же слова, которые мы произносим для описания тех поступков, на которые совершенно не способны. Или все-таки способны? Не зная этого, все ждали, что Эрно расскажет еще.

— Там, в ресторане, я все время был словно зомби. Однако потом, впоследствии, не знал, что и думать. Иногда, видя в аэропорту людей — бродяг, шпану, придурков, всех, на кого смотрят свысока, — думал, что никто из них не совершал того, что я.

Все они что-то знали обо мне. Я ждал, что меня повяжут. Морально готовился к тому дню, когда в дверь постучат копы. Ноя хорошо замел следы. Полицейские носились во всех направлениях и натыкались друг на друга.

Пока Эрно снова переводил дыхание, Артур оглядел зал с целью увидеть, какое производит впечатление. Памела вобрала губы внутрь, казалось, она не смеет даже дышать из боязни нарушить превосходные ритмы этой минуты. Он подмигнул ей и наконец отважился обратить взгляд на скамью обвинителей. Сначала на Ларри Старчека, которого не видел несколько лет. Артур подумывал о том, чтобы не допускать Ларри в зал, потому что Эрно предстояло давать показания о нем, но в конце концов решил, что Эрно произведет лучшее впечатление, если бросит ему вызов лицом к лицу. И оказался прав. Поведение Ларри вряд ли могло произвести впечатление на Кентона Харлоу. Казалось, Старчек вот-вот рассмеется. Происходящее он видел в юмористическом свете.

Сидевшая рядом Мюриэл была гораздо более серьезной. Она что-то дописала и встретилась взглядом с Артуром. Артур ожидал, что она будет разъяренной. Что сразу догадается — он использует ее уязвимость как будущего участника выборной гонки. Осуждение невиновного и его казнь были не теми заслугами, каких избиратели ждали от будущего прокурора. Целью Артура было вызвать общественное возмущение, которое заставило бы Мюриэл быстро прекратить дело, чтобы оно больше не упоминалось в газетных заголовках. Но она всегда любила эту игру и едва заметно кивнула Артуру. С одобрением. Мюриэл не верила показаниям Эрдаи. Ни на секунду. Но как юрист юристу должна была отдать Артуру должное за организацию этого слушания. Артур кивнул в ответ, по его мнению, уважительно и снова повернулся к Эрно.

— Мистер Эрдаи, я еще не спрашивал вас. Были вы знакомы с Ромео Гэндолфом в июле девяносто первого года?