Дэвид Балдаччи - Абсолютная власть

Ежегодно в Белый дом приходят миллионы неофициальных писем. Каждое внимательно изучается и обрабатывается сотрудниками аппарата президента при поддержке и под наблюдением секретной службы.

Два конверта были адресованы Глории Рассел, что было несколько необычно, так как большая часть подобной корреспонденции адресуется президенту либо членам Семьи номер один, а часто Любимцу номер один, которым в текущий момент являлась охотничья собака по имени Барни.

Адрес на каждом конверте был написан печатными буквами, конверты были дешевыми и поэтому широко доступными. Рассел получила их около полудня в день, который до той поры проходил очень хорошо. Внутри одного из конвертов находился листок бумаги, а в другом лежал предмет, на который Рассел, не отрываясь, смотрела несколько минут. На бумаге, тоже написанные печатными буквами, были слова:

ВОПРОС: ИЗ ЧЕГО СОСТОЯТ ТЯЖКИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И УГОЛОВНО НАКАЗУЕМЫЕ ПОСТУПКИ?

ОТВЕТ: НЕ ДУМАЮ, ЧТО ВЫ ХОТИТЕ ЭТО УЗНАТЬ. У МЕНЯ ЕСТЬ ЦЕННЫЙ ПРЕДМЕТ. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ, ГЛАВА АДМИНИСТРАЦИИ.

ТАЙНЫЙ НЕОБОЖАТЕЛЬ.

Даже несмотря на то, что она этого ожидала, более того, этого желала, она ощутила, как участился ее пульс и бешено заколотилось сердце, а во рту пересохло настолько, что ей пришлось осушить стакан воды и повторить эту процедуру, пока она не смогла без дрожи держать в руках письмо. Затем она посмотрела на содержимое второго письма. Фотография. При виде ножа для вскрытия конвертов кошмар той ночи опять обрушился на нее. Она схватилась за стул. Наконец, напряжение немного спало.

— По крайней мере, он хочет иметь с нами дело. — Коллин положил записку и фотографию и вернулся на свой стул. Он заметил мертвенную бледность на лице Рассел и подумал, настолько ли она сильна, чтобы справиться с этим.

— Может быть. А может, он что-то замышляет?

Коллин отрицательно покачал головой.

— Не думаю.

Рассел откинулась на спинку стула, потерла виски и проглотила еще одну таблетку тайленола.

— Почему бы и нет?

— Зачем ему подставлять нас таким образом? Зачем ему вообще нас подставлять? У него есть то, посредством чего он может нас похоронить. Ему нужны деньги.

— Возможно, он умыкнул ценностей на несколько миллионов долларов у Салливана.

— Может быть. Но мы не знаем, сколько ему досталось живых денег. Может быть, он спрятал их и не может туда вернуться, чтобы забрать. А может, он чрезвычайно жадный человек. Таких полно.

— Мне нужно выпить. Ты можешь прийти ко мне сегодня вечером?

— У президента ужин в канадском посольстве.

— Черт. Тебя кто-нибудь может заменить?

— Возможно, если ты потянешь за кое-какие ниточки.

— Считай, что уже потянула. Как ты думаешь, когда он даст знать о себе снова?

— Похоже, он не торопится, хотя, возможно, он просто осторожничает. В его ситуации я поступил бы так же.

— Отлично. Значит, до того дня, когда мы получим следующее письмо, я буду выкуривать по две пачки сигарет в день. К тому времени я умру от рака легких.

— Если он хочет денег, что ты будешь делать? — спросил Коллин.

— В зависимости от того, сколько запросит. Думаю, в любом случае больших трудностей не будет. — Она немного успокоилась.

Коллин поднялся, чтобы выйти.

— Тебе решать.

— Тим! — Рассел подошла к нему. — Обними меня.

Обнимая ее, он почувствовал, как она трется о рукоятку его пистолета.

— Тим, если нам потребуется нечто большее, чем деньги… Если мы не сможем вернуть этот…

Коллин заглянул ей в лицо.

— Тогда я об этом позабочусь, Глория. — Он прикоснулся пальцем к ее губам, повернулся и вышел.

Бертон ждал Коллина в коридоре.

— Ну и как она себя чувствует? — спросил Бертон, оглядев его с ног до головы.

— Нормально. — Коллин продолжал шагать по коридору, пока Бертон не схватил его за руку и не повернул к себе лицом.

— Тим, что, черт возьми, происходит?

Коллин разжал пальцы своего напарника.

— Ты выбрал неподходящие время и место, Билл.

— Хорошо, тогда назначь мне подходящие время и место, и я приду туда, потому что нам надо поговорить.

— О чем?

— Черт возьми, ты считаешь, что я дурак? — Он грубо затащил Коллина в угол. — Я хочу, чтобы ты не питал иллюзий по поводу этой женщины. Ей наплевать на тебя, на меня, на всех. Все, что ее волнует, — это спасение своей задницы. Я не знаю, что за лапшу она вешает тебе на уши, я не знаю, что вы оба замышляете, но предупреждаю тебя: будь осторожен. Мне не хотелось бы, чтобы ты обо всем забыл ради нее.