Дэвид Балдаччи - Абсолютная власть

Около здания суда он смотрел на него в упор. И выпалил те же самые слова, со всей яростью и злобой, на которые был способен.

— Вонючий ублюдок! — произнес Джек.

Алан Ричмонд стоял у окна и размышлял, неужели он обречен иметь в своем окружении некомпетентных людей. Глория Рассел с отсутствующим видом сидела на стуле напротив него. Он переспал с ней полдюжины раз и потерял к ней всякий интерес. Он вышвырнет ее вон, как только настанет подходящее время. Его следующая администрация будет гораздо более работоспособной. Послушные исполнители, которые будут проводить в жизнь его стратегические представления об управлении страной. Не для того он становился президентом, чтобы ломать голову над мелочами.

— Насколько я знаю, мой рейтинг в опросах общественного мнения не увеличивается. — Он не смотрел на нее, так как предвидел ответ.

— Неужели тебе не все равно — победить с шестьюдесятью или с семьюдесятью процентами голосов?

Ричмонд взглянул на нее.

— Нет, — прошипел он. — Это, черт возьми, имеет для меня большое значение.

Она прикусила губу и сдалась.

— Я приму меры, Алан. Может, нам удастся всухую победить на коллегии выборщиков.

— Это самое малое, что мы должны сделать, Глория.

Она опустила глаза. После выборов она отправится в путешествие. Вокруг света. Туда, где она никого не знает и никто не знает ее. Начать все с чистого листа — вот в чем она нуждалась. И тогда все будет хорошо.

— Что ж, по крайней мере, мы решили одну маленькую проблемку.

Он смотрел на нее, сцепив руки за спиной. Высокий, худощавый, безупречно одетый и выхоленный. Он выглядел, как командир «непобедимой армады». Однако история уже доказала, что непобедимые армады гораздо более уязвимы, чем думают люди.

— Предмет ликвидирован?

— Нет, Глория, он у меня в столе, хочешь посмотреть? Возможно, ты снова захочешь припрятать его.

В голосе Ричмонда настолько явно звучала снисходительность, что она страстно пожелала скорейшего прекращения разговора. Она встала.

— Я могу идти?

Он кивнул и отвернулся к окну. Не успела она взяться за ручку двери, как та повернулась и дверь открылась.

— У нас проблема. — Билл Бертон посмотрел на каждого из них.

— Ну, так чего он хочет? — Президент взглянул на фотографию, которую передал ему Бертон.

— В записке об этом не сказано, — быстро ответил Бертон. — Думаю, судя по тому, что парня обложила полиция, ему срочно нужны деньги.

Президент многозначительно посмотрел на Рассел.

— Мне очень хотелось бы знать, как Джек Грэм додумался прислать снимок сюда.

Бертон перехватил взгляд президента, и хотя он меньше всего хотел защищать Рассел, у них не было времени на неверные выводы.

— Возможно, Уитни сказал ему, — ответил Бертон.

— Если так, то он слишком долго ждал, чтобы поиграть с нами, — заметил президент.

— Уитни, возможно, ему только намекнул. Грэм мог сделать вывод и самостоятельно. Просто сведя все воедино.

Президент швырнул фотографию на пол. Рассел быстро отвела глаза. Ее парализовал один только вид ножа для вскрытия конвертов.

— Бертон, какую опасность это может для нас представлять? — Президент впился взглядом в агента, как бы пытаясь определить, что у того на уме.

Бертон сел, потер ладонью подбородок.

— Я думал об этом. Возможно, Грэм хватается за соломинку. Сам он находится в довольно скверном положении. А его дама сердца в эти минуты отдыхает за решеткой. Я бы назвал его положение отчаянным. В приступе неожиданного воодушевления он решается на правильный, с его точки зрения, шаг и посылает нам фотографию вместе с запиской, надеясь, что мы выложим за нее любую сумму.

Президент встал и покрутил в руке кофейную чашку.

— Его можно разыскать? Я имею в виду, быстро?

— Есть разные способы. Но за быстроту поручиться нельзя.

— А что если мы проигнорируем его послание?

— Возможно, он ничего и не сделает, просто будет держать ее в запасе и ждать подходящего случая.

— Однако полиция может поймать его и…

— …И он им все выложит, — закончил фразу Бертон.

— Да, такая возможность существует. Вполне реальная возможность.

Президент поднял фотографию.

— И это единственное подтверждение его рассказа? — скептически произнес он. — Тогда чего же нам опасаться?

— Меня беспокоит не ценность этой фотографии как самостоятельной улики…

— …А то, что из-за его обвинений вместе с теми мыслями или выводами, которые полицейские сделают на ее основании, могут возникнуть весьма щекотливые вопросы.