Глеб Соколов - Ставок больше нет

– Я хотел бы сделать официальное заявление…

– Заявление?.. Что?! – Анатолий Геннадиевич встрепенулся, – теперь он смотрел на Антона глазами, в которых – непонимание и тревога.

Они стояли на верхней галерее. Чуть в стороне, через три проема – Элалия. «Морды» держали ее под руки. Она выглядела совершенно спокойной. Зловещая улыбка больше не кривила губы молодой женщины. Разговор между Рубцовым и Холмогоровым слышать не могла – молодой человек говорил приглушенным голосом. Невольно его манере вторил агент.

– Я – не тот, за кого себя выдаю…

На Анатолия Геннадиевича было больно смотреть.

– То есть, не то, чтобы не тот… Антон Рубцов – это я. Действительно работаю в фирме, которая занимается созданием электронных имиджей. Но в том, как я здесь оказался и главное – для чего…

Холмогоров вытаскивал из кармана портативную радиостанцию.

– Восемнадцатый, как слышишь меня?.. Срочно сюда… Наручники… Все прихвати… Алло, восемнадцатый?!.. Черт возьми, ты слышишь меня?!..

Рация неожиданно выскочила из руки Анатолия Геннадиевича. С глухим звуком черный продолговатый предмет ударился о пол галереи и отскочил в сторону, – прямо к тщательно отполированным ботинкам агента службы безопасности.

– Господин президент, происходит что-то невероятное. Только что представитель компании «Америкэн Сайентистс Петролеум» озвучил… Они проводят пресс-конференцию… В ближайшее время… Уже в эти сутки цены на нефть рухнут. Оказалось, все годы Америка плавала на огромном нефтяном озере. И гоняла танкеры на Ближний Восток.

Президент Российской Федерации оставался неподвижен. В лице не шевелился ни один мускул.

– Нам придется пересматривать экономические программы… Вернее… У нас больше нет экономических программ… Восьмидесяти процентов экономики тоже нет.

– Что за пресс-конференция?.. – произнес президент. Взгляд смотрел перед собой.

– Пресс-конференция?.. – глава администрации неожиданно почувствовал – у него засосало под ложечкой. – Не знаю…

– Наверное, в хорошей гостинице?.. – президент по-прежнему смотрел перед собой.

– Да… По-моему, там неплохо… – глава президентской администрации не мог уловить, что значат вопросы.

– Приятная обстановка, зеркала, продуманные интерьеры… В ресторане хороший повар. Я бы сходил… Наверное, будут кормить ужином. Сербенин был прав!.. Время шло, ничего не менялось. Мы как вывозили, так и вывозим сырье!.. Одно и то же не продолжается вечно. Математический прогноз был верен… – устало произнес президент.

– Еще не факт. Надо продумать экономические контрмеры. Завтра рухнет биржа. Все наши акции обречены… Предлагаю с раннего утра все прикрыть, заморозить торги…

– Это не вариант!.. – раздраженно произнес президент. – Антиэкономические меры. Мы на них не пойдем.

– Тогда и вправду остается констатировать: прогноз был идеально точен. Кривая судьбы уходит в ничто… Очень мрачное ничто.

– Я ждал от вас иных соображений, – холодно проговорил глава государства.

Он было дернулся – наклониться, поднять рацию, – но тут же замер. Поднял глаза на Рубцова. Спецслужбист был растерян. Испытал неожиданный страх – что может произойти, если он на секунду выпустит Антона из поля зрения?..

– Тот, кто хочет нанести неожиданный удар, не делает при этом никаких заявлений… – спокойно проговорил молодой человек. – Мой брат… Мой родной брат Юрий – игрок. Смолоду он увлекался картами и в конце-концов связался с компанией отчаянных шулеров. Через некоторое время оказался в тюрьме. Он не был виноват больше других, но в этой среде свои законы… Его вынудили взять на себя вину одного человека. Имя ему – Математик… Хозяин казино «Пале-Рояль». Недавно открылось…

– Математик?.. – Анатолий Геннадиевич наконец немного успокоился и, то и дело бросая на Рубцова тревожные взгляды, наклонился, поднял с пола упавшую рацию.

– Да. Это его блатная кличка. В те годы, как это ни странно… А может быть, наоборот объяснимо… Игрой в карты часто грешили научные работники. Математик – один из них. Он действительно – ученый и при том выдающийся. Две страсти – к науке и к игре в карты уживаются в нем одновременно…

Рубцов сделал небольшую паузу… Помолчав, – Анатолий Геннадиевич в это время нервно вертел в руках продолговатый кубик рации, – продолжил…

– Я потому так подробно, что этот Математик – во всем ключевая фигура.