Глеб Соколов - Ставок больше нет

Автомобиль быстро приближался… Рудалев испытал тревогу.

Роли переменились. Теперь вытаскивать карты из «башмака» «американский киногерой» – так окрестил его про себя Артурчик.

Давно уже подняли начальную ставку… Счет шел на десятки тысяч. Словно хотели завершить игру скорей.

– Ставок больше нет! – произнес с иронией киногерой.

На лице блуждала улыбка. Баланс неизменен: в его пользу!

Лицо владельца «Пале-Рояль» было мертвенно-бледным…

…Рыжий начал поднимать ставку, – с тупым ожесточением, глядя в зеленое сукно перед собой.

На флопе открыли первые три карты.

Зал – в напряженном ожидании. Сэльдес по-прежнему не произносил ни слова.

Быстрой походкой к нему приблизился молодой человек. Среди строгих костюмов и вечерних платьев, – большинство журналистов уважали дресс-коды, – мешковатые джинсы со спущенной проймой и нарочито увесистые кроссовки выглядели чужеродно. Открыл продолговатую крышечку – едва выделялась на матовой поверхности стены. Показался пульт управления. Нажал несколько кнопок. Лампы под потолком принялись сбавлять накал.

Захотелось убежать. Глянул вверх, на круто вздымавшийся винт путепровода, понял – машина все равно догонит его на очередном витке… Прижался к стене.

«Фольксваген»-универсал, чисто вымытое желтое такси с аккуратными шашечками, вынырнуло из-за поворота. На решетке радиатора – большая эмблема из двух острых букв. В какой-то момент свет фар стал нестерпимым. Ослепленный Рудалев лишь по стихшему урчанию мотора понял: такси остановилось. Опустилось боковое стекло:

– Садись! Михалыч велел подвезти. А то утомишься карабкаться!

Вновь началась торговля. Хозяин «Пале-Рояль» по-прежнему тянул ставку вверх. Наконец ставки рыжего и киногероя сравнялись. Терн – покерный термин, по-английски – «поворот» – четвертые карты из розданных пяти перевернулись рубашками вниз.

В игре тоже наступил поворот.

Рыжий начал задирать ставку с еще большим ожесточением.

Болельщики, сгрудившиеся вокруг зеленого стола, ожидали, что Юрий, признавая поражение, сбросит карты. Но киногерой вел упорную торговлю. Хозяин «Пале-Рояль» не давал уравнять ставки. Сумма на кону выросла до огромных размеров.

– Здесь – три четверти Банк Ролла каждого! Не меньше! – потрясенно прошептал человек в джинсах и белом свитере. Он стоял рядом с Артурчиком.

Банк Ролл – сумма денег, которой владеет игрок. Гаспарян знал карточные термины.

Меньше чем через минуту въехали на один из автокомбинатовских этажей.

– Вот!.. – водитель нарочно изо всей силы придавил педаль тормоза.

Рудалев, отвернувшийся в сторону – разглядывал длинный ряд автомобилей – едва успел выбросить руки. Еще немного – ударился бы головой о стекло… Осев вперед, качнувшись затем назад, «фольксваген» остановился, как вкопанный…

Слева за колонной – словно отделенная от остальных таксопарковских машин – стояла старенькая «волга».

– Давно бы отправили под пресс… Но прежний директор ее охранял… Говорил: может купит кто для музея…

– Уравняли!.. – произнес человек, стоявший рядом с Артурчиком.

Действительно, ставки рыжего и киногероя совпали.

– Роял Флэш! – выкрикнул владелец казино, бросил на стол карты. Выиграл!

Тут же сгреб рукой чипы, стоявшие на кону, подвинул к себе. Порядок на столе смешался.

– Стоп! Карты! Покажи карты!.. – выкрикнул киногерой. – Обман рукой! Ты сделал обман рукой!..

Рыжий уронил голову на стол, зарыдал.

Небрежно захлопнув крышечку, парень в мешковатых джинсах подскочил к Сэльдесу. Тот передал ему пульт ДУ, – до этого держал его в руке.

Нажатием кнопок парень активизировал на экране иконку: яркость, размер, контрастность. Вместе подошли к ноутбуку, стоявшему на столе рядом с проектором. Молодой человек по-английски задал несколько отрывистых вопросов американцу, – расслышать их было невозможно даже из первого ряда. Сэльдес утвердительно кивнул. Парень подвинул ноутбук в свою сторону, раскрыл шире, уставился на экран… Рука тем временем автоматически манипулировала тач падом.

Сэльдес надавил на пульте кнопку. В приглушенном освещении на экране ярко вспыхнула картинка: каменистое горное плато, предзакатное солнце, бросающее на все вокруг неприятные багровые оттенки. Посреди пейзажа – черная конструкция, устремленная в небо.