Кит МакКарти - Пир плоти

В это было невозможно поверить. Когда Елена успела овладеть им, стать его частью так, что он этого даже не заметил?

Потому-то он так остро и чувствовал свою вину. Потому-то он и приехал сюда, к Тамсин. Только Тамсин благодаря своей невинности могла дать ему освобождение.

Но он знал, что за отпущение грехов придется заплатить, что есть только один путь к его оправданию — извлечение грехов на свет Божий, эксгумация, уничтожение. И ему необходимо пройти через эту боль, иначе все окажется бессмысленным.

Айзенменгер чувствовал холод воздуха и сырость травы. Он начал молиться. Потом он заплакал.

В этот вечер Елена торопилась и, когда проходила через вестибюль, уронила ключи. Если бы не это досадное недоразумение, она и внимания не обратила бы на одинокую женскую фигуру, сидевшую в одном из кресел в холле. Было полутемно, и она не могла разобрать лица женщины, но что-то в облике незнакомки заставило ее остановиться. Ей показалось, что женщина смотрит на нее.

Елена устала, и ей хотелось одного — поскорее очутиться дома и расслабиться, однако она была не из тех, кто может спокойно пройти мимо человека, столь пристально смотрящего на нее. Она должна выяснить, кто это такая и что она здесь делает. Елена приблизилась к женщине.

— Я могу чем-нибудь вам помочь?

Первое, на что она обратила внимание, — это глаза. Большие и неподвижные, но с затаившейся мольбой в глубине. И только тут она поняла, кто это.

— Вы — Мари?

Женщина ничего не ответила и продолжала сидеть так же безучастно.

Елена подошла ближе, так что лицо женщины стало ей виднее. Фигуру она толком разглядеть не могла, потому что женщина сидела сгорбившись и была укутана в какую-то широкую темную хламиду.

— Вы ведь Мари, не так ли? Почему вы сидите здесь?

Никакого ответа. В самой неподвижности фигуры было что-то угрожающее. В памяти Елены возник влетевший к ней в контору кирпич. Все вокруг, включая полицию, полагали, что его бросил кто-то из цыган, однако фактов, подтверждавших это, не было. Просто именно это первым делом приходило в голову. Но Елене это показывало, что «бритва Оккама» [4] Одно из основных положений философии английского схоласта Уильяма Оккама (1285–1349), гласящее, что «сущности не следует умножать без необходимости». не всегда применима: самое простое объяснение верно лишь в том случае, если вы уверены, что можно исключить другие, или обладаете для этого достаточным нахальством. Она же не могла принять этого объяснения еще и потому, что недавно ее чуть не сбила машина. Вряд ли это было случайным совпадением.

Мысль об этом не давала Елене покоя уже второй день. Она колебалась между вполне определенными подозрениями и невозможностью принять абсурдную идею, что кто-то захочет запустить кирпичом ей в голову. Ни к какому заключению она так и не пришла. Ей казалось, что и Айзенменгер что-то подозревает, но она стеснялась прямо спросить его об этом.

Полиции она тем более не сообщила о своих подозрениях. И почему она не сделала этого, объяснить было трудно.

И вот теперь Мари подобралась совсем близко к ее жилищу. При этом женщина не кричала, не плевалась, просто молча смотрела на нее, и эта пассивность пугала Елену гораздо больше, чем все ее аффектированные выходки.

Она еще раз попыталась вызвать Мари на разговор:

— Послушайте, Мари. Я не знаю, что вы здесь делаете, но могу сказать лишь одно: вы заблуждаетесь. Мы с Айзенменгером не любовники, у нас чисто деловые отношения…

Ее резко прервали:

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Как это не понимаете? — удивленно спросила Елена. — Вы не можете не понимать.

Мари лишь вздохнула. Выражение ее лица было настороженное и озабоченное, но Елену она, казалось, даже не замечала. Какая-то пара вошла в вестибюль и направилась к лифту как раз в тот момент, когда Елена произнесла:

— Не притворяйтесь невинной овечкой. Я уже по горло сыта всеми этими штучками. Если вы не прекратите свои выходки, я обращусь в полицию.

Она не намеревалась говорить это громко, но вошедшие все же услышали ее слова и обернулись.

— Я действительно не понимаю вас. Я просто жду здесь одного человека.

— Кого? — потребовала ответа Елена. — Кого вы ждете?

— Своего приятеля, — ответила женщина, глядя куда-то мимо Елены.

— Вы имеете в виду Джона, не так ли? Ведь он ваш приятель?

Лифт, по своему обыкновению, долго не спускался, но пара, казалось, не возражала — бесплатное развлечение, хотя и без попкорна.