Кит МакКарти - Пир плоти

Ему понадобились еще три листа пожелтевшей бумаги, прежде чем он счел письмо удовлетворительным. Немало времени ушло и на то, чтобы запихнуть в машинку конверт и расположить его ровно. Провозившись в общей сложности около часа, Стефан наконец справился и с этим, после чего облегченно вздохнул. Из кармана он вытащил фотографию, обернул ее письмом и вложил в конверт. Оставалось только наклеить соответствующую марку, но это было нетрудно, поскольку он знал, что запас почтовых марок мать хранит под фарфоровой пастушкой на камине.

Наконец он в сладком предвкушении воззрился на результат своих трудов, но медлить не следовало, так как мать должна была скоро вернуться. Он надел свой любимый черный кожаный пиджак, который его родительница тихо ненавидела, но не осмеливалась критиковать, проверил, не забыл ли он ключи от дома, и захлопнул за собой входную дверь.

До ближайшего почтового ящика было минут пять ходьбы. Он подумал, не лучше ли отправить данное послание из какого-нибудь более отдаленного места, может даже из другого района, но затем отказался от этой идеи. Ему все равно придется встречаться с получателем письма, так что никакого смысла в подобной конспирации не было.

Повернув за угол и увидев привлекательный красный почтовый ящик, он улыбнулся и похвалил себя за терпение. Мать всегда говорила, что терпение — большое достоинство, и ругала его за недостаток такового. Но на этот раз он выказал такое терпение и такую выдержку, что если бы мать могла видеть Стефана в этот момент, она непременно бы загордилась своим сыном.

Но его ждала другая награда. Ему выпал редкий шанс, который бывает раз в жизни, и если им умело воспользоваться, то совсем скоро он станет богатым. Стефан читал «Юлия Цезаря», когда готовился к экзамену, и стремился руководствоваться почерпнутой из этой книги мудростью.

Момент был столь значителен, что юноша помедлил перед тем, как опустить письмо в ящик. Он чувствовал, что необходимо совершить некий ритуал. Достав конверт из кармана, он рассмотрел его со всех сторон, поцеловал и, произнеся напутственное слово, просунул в улыбавшиеся железные уста ящика.

Стефан повернулся, чтобы уйти, и едва не наткнулся на стоявшего у него за спиной Джонсона.

— Добрый день, Стефан.

Что-то в глазах и тоне полицейского Стефану явно не нравилось. Что тот успел увидеть?

— Прекрасная погода для прогулки, — невозмутимо продолжал меж тем Джонсон. На самом деле было серо, холодно и ветрено, даже слегка моросило.

— Угу, — пробурчал Стефан, опустив голову. Помолчав, он добавил: — Я, пожалуй, пойду домой.

— Не возражаешь, если я зайду к тебе? У меня возникли еще кое-какие вопросы.

Оставалось только принять это как неизбежное, что Стефан и сделал, пожав плечами.

— Отправлял письма? — спросил Джонсон по дороге.

— Угу.

Джонсон, внутренне улыбнувшись, подумал, как порой удобны односложные ответы.

— Нашел какую-нибудь другую работу?

Стефан покачал головой.

Джонсон понимающе кивнул:

— Конечно, к чему торопиться? Молодому человеку не стоит хвататься за все, что подвернется под руку, а то потом можно и пожалеть. Мама ведь не возражает, что ты проводишь целые дни дома?

— Нет, ей это нравится.

— Это хорошо.

Пройдя еще несколько шагов, Джонсон спросил:

— Так в котором часу ты ушел из музея в вечер, когда убили Никки?

Стефан поднял было глаза, но тут же вновь опустил взгляд на тротуар и начал пристально его рассматривать. Замешательство юноши не укрылось от взгляда Джонсона.

— Сразу после шести.

— И куда направился?

— Домой, пить чай.

Бывший полицейский энергично закивал, очевидно одобряя приверженность мирным домашним радостям.

— А потом?

Стефан секунду помедлил, прежде чем дать ответ:

— Я пошел в клуб.

— В какой?

— «Кейси».

Джонсон знал этот клуб, как и то, что проверить слова Стефана будет невозможно.

— Когда это было?

— Часов в девять.

— А домой ты когда вернулся?

— Часов в двенадцать.

— И мама сможет подтвердить твои слова?

Угрюмое равнодушие, с которым Стефан отвечал до сих пор, впервые изменило ему.

— Разумеется, она подтвердит! — взорвался он.

Джонсон, собственно, и не сомневался, что она подтвердит все, что угодно.

Они уже почти дошли до дома, и, поскольку Джонсону не очень хотелось проводить время в компании миссис Либман и ее чайника, он простился со Стефаном и направился к своему автомобилю. Он не так уж много узнал, но в очередной раз убедился, что Стефан что-то скрывает. Небезынтересно и то, что в вечер убийства молодой человек отсутствовал дома с девяти до двенадцати. Добраться отсюда до музея можно было минут за пятнадцать, а это значило, что Стефан мог находиться там одновременно с Никки Экснер — не исключено даже, что и в момент убийства.