Ричард и Рейчел Хеллер - Тринадцатый апостол

Мгновение назад что-то подобное казалось немыслимым. Теперь же он сам слышал слова настолько темные и настолько страшные, что произнести их мог только сам Сатана.

Если учесть все произошедшее в последние несколько дней, могло ли статься, что только они с Иосифом воздвигали барьер между Иешуа и смертью? Еще более мрачная мысль мелькнула у него в голове. Можно ли все еще доверять Иосифу или же он тоже является частью гнусного заговора?

Нет, только не Иосиф, Миха был в этом уверен. Они вместе принесли окровавленное и изломанное тело Иешуа с холма, и при каждом шаге добрый человек из Аримафеи молча заливался слезами от горя. Из всех прочих ему одному можно теперь доверять. Лицо Михи побагровело от стыда за мысли о его вероломстве, какими бы мимолетными ни были эти мысли.

Итак, происходит то, что происходит.

Ночь стояла тихая и прохладная. Миха заставил себя продолжить подслушивание у щели. Следующим заговорил Фаддей:

— Разве нельзя просто оживить его где-то подальше, так, чтобы потом нас оставили в покое?

По крайней мере, хоть кто-то вступился за Иешуа! Последовало осуждающее молчание. Потом взял слово Матфей:

— О жрецах с фарисеями нам известны три вещи. Они ненавидят Иешуа, они держат бразды власти в своих руках, и среди них есть те, кто доносит Понтию Пилату. Если Иешуа оживет, римляне станут охотиться на него до скончания времен, его имя бросит тень и на нас, на нас тоже объявят охоту. Я должен согласиться с Иоанном и сказать со всей прямотой то, что все мы уже знаем. Иешуа лучше послужит нам, оставаясь мертвым.

С еще большей уверенностью Матфей продолжил:

— Смерть Иешуа может сделать его в глазах людей мучеником, что сплотит их против жрецов, римлян и фарисеев. Нас, апостолов, возвеличат, если только Иешуа не войдет в историю как подстрекатель и бунтовщик. Все зависит теперь от решения, трудного решения, которое мы принимаем сегодня. Смело могу сказать, один из нас все еще может быть почитаем как царь иудеев.

— Все в воле Господа, — произнес другой голос, и все рассмеялись.

Миха не мог больше слушать. Он переборол свой гнев и вошел в лачугу. С кажущимся дружелюбием он поведал о том, как они с Иосифом перехитрили римского стражника, и о том, что удачно совлеченный с креста Иешуа помещен в приготовленную Иосифом гробницу.

Все выслушали сообщение Михи, что Пилат повелел римским стражникам охранять вход в гробницу. Если бы Миха не проведал о злобных планах апостолов, он мог бы решить, что те встревожились, беспокоясь о безопасности Иешуа, но теперь, зная об их намерениях, Миха знал и другое. Апостолы просто боялись, что Иешуа еще может воскреснуть и тем самым навлечет на них новые беды.

Явно ликуя от облегчения, они радостно восприняли весть, что Иосиф Аримафейский собирается доставить Иешуа к ним ближе к субботе. Сдерживая слезы, Миха понял, почему это вызвало такую радость. Они с Иосифом через какое-то время сами отдадут жизнь Иешуа прямо в их руки.

Миха продолжил игру, которую начали другие. Объяснив, что должен покинуть их, чтобы приготовить противоядие, способное воскресить Иешуа, он предложил им как следует отдохнуть и сказал, что разбудит Петра, когда все будет готово.

Перебравшись в пристройку к лачуге, Миха подумал, что и сам он может разделить участь Иешуа. Скорее всего, так и будет, сказал он себе, но страха при этом не испытал.

Готовя противоядие, Миха раздумывал о способе, при помощи которого он мог бы надеяться вырвать Иешуа из рук тех, кто собирался лишить его жизни.

По мере того как шел час за часом, Миха все самоотверженнее боролся с усталостью, словно считая ее одним из врагов, стремящихся погубить Иешуа. Веки Михи отяжелели, тело молило о сне, поскольку ночь была на исходе. Когда процесс изготовления противоядия завершился, ему в голову пришел план, который обещал быть успешным, и он взмолился о том, чтобы так все и вышло.

Миха смешал несколько капель сильно пахнущего противоядия с остатками вина от ужина и перелил полученный состав в маленькую фляжку. Он был убежден, что это фальшивое зелье никогда не коснется губ Иешуа. Если Иешуа и удастся спасти, это произойдет лишь в том случае, если Миха сбережет настоящее противоядие.

Миха положил флягу с фальшивым зельем на самодельный стол, где все еще спавшие апостолы рассчитывали обнаружить его, затем стал готовиться к собственному отъезду. Аккуратно перелив остатки противоядия в маленький глиняный сосуд, он заткнул его пробкой и уложил в походную суму, позаботившись о том, чтобы не пролилось ни капли.