Жан-Кристоф Гранже - Присягнувшие тьме

– Месье Плинк…

Он остановился перед рядом более глубоких рамок, выложенных газетной бумагой:

– Здесь я собрал несколько хрестоматийных случаев, когда благодаря насекомым удалось уличить преступника. Обратите внимание: каждая коробка украшена вырезками из газет, посвященными данному делу…

– Месье Плинк…

Он сделал еще шаг:

– А вот ценнейшие образцы, относящиеся к доисторическим временам. Их останки обнаружены в замерзших телах мамонтов. Вам известно, что экзоскелет мухи совершенно не подвергается разрушению?

Я повысил голос:

– Месье, я пришел поговорить с вами о Сильви Симонис.

Он внезапно умолк на полуслове и прикрыл глаза. На его губах заиграла улыбка.

– Шедевр, – он снова соединил ладони. – Истинный шедевр.

– Речь идет о женщине, которая подверглась жутким пыткам. Какой-то безумец мучил ее целую неделю.

Он открыл глаза одним махом, на манер совы. Глаза как у русского: очень светлая радужка и очень черный зрачок. Казалось, он был искренне удивлен:

– Я говорю не об этом. Я говорю о распределении в теле разных видов насекомых. Он не пропустил ни одного! Мухи Calliphoridae, которые появляются сразу после смерти; Sarcophagidae появляются позже, когда начинается масляно-кислое брожение; мухи Piophilidae и клещи Necrobia rufipes, время которых наступает восемь месяцев спустя, когда испаряются жидкости… Все как надо. Шедевр.

– Мне нужно представить себе его методику.

Седая голова повернулась, как на шарнире.

Китайский вырез воротника только усилил эффект вращения.

– Его методику? – повторил он. – Идите за мной.

Я последовал за гуру в коридор, обшитый сосновыми досками. Миновав противопожарную дверь, мы очутились в большой комнате без окон, погруженной в полумрак. На двух противоположных стенах висели клетки, закрытые марлей. Здесь царила атмосфера вивария. Жара была удушающей, в воздухе витал запах сырого мяса и химикатов. В центре комнаты на белом лабораторном столе стояла прямоугольная коробка, прикрытая полотном. Я сразу же заподозрил худшее.

Плинк подошел к столу.

– Убийца поступает, как я. Он кормит своих насекомых. Каждому виду он дает ту пищу, которая ему подходит…

Он сорвал полотно… Стал виден аквариум. Сначала я не различал ничего, кроме какой-то массы, вокруг которой роились мухи. Потом мне показалось, что я вижу человеческую голову, кишащую червями. Но я ошибся. Это был просто крупный грызун, уже сильно изъеденный.

– Не существует бесконечного числа решений. Для каждого вида вы должны поддерживать необходимую ему экосистему, то есть ту степень разложения, которая ему подходит.

– А… где вы берете пищу для исследований?

– Да боже мой – на фермах, у охотников… Чаще всего покупаю кроликов. Когда насытится один вид, я передаю падаль следующему семейству, и так далее…

– Здесь можно курить? – спросил я.

– Я предпочел бы сказать «нет».

Оставив пачку в кармане, я продолжал:

– Я все думаю, как было перемещено тело Сильви Симонис. По-вашему, как ему это удалось? Перенос тела мог испортить всю картину.

– Не думаю. Наверняка он поместил тело в пластиковый чехол, а вынул уже на скале.

– А насекомые? Они при этом должны были разлететься или погибнуть, разве нет?

Плинк расхохотался:

– Но в трупе остались запасы! Тысячи личинок, которые созревают в течение некоторого времени. У личинок определенный срок жизни. Мухи, конечно, разлетелись, но не далеко. Они постоянно голодны, понимаете? Впрочем, вы не совсем ошиблись: в то утро тело пролежало там недолго. Это можно сказать определенно.

– Почему вы так уверены?

– Хищные насекомые плохо уживаются вместе. Они никогда не сосуществуют, потому что их привлекают различные стадии разложения. Если они случайно встречаются, то пожирают друг друга. Но поскольку все они были на месте, я полагаю, что труп оставили там всего за несколько часов до обнаружения.

– Может, убийца – кто-то из местных?

– Он наверняка живет в этом районе.

– Откуда вы знаете?

– У меня есть улика.

– Что за улика?

Плинк улыбнулся. Казалось, это его страшно забавляло. С головой у него явно было не все в порядке, и мне нестерпимо хотелось как можно скорее убраться отсюда.

– Когда я исследовал тело, то взял несколько проб. Там было одно насекомое, которое не встречается в наших краях. Я имею в виду: в странах с континентальным климатом.

– Откуда же оно взялось?

– Из Африки. Это скарабей из семейства Lipkanus Silvus, близкого нашему Тепеbriо, – жесткокрылые, которые появляются в завершение всего процесса, когда дело доходит до скелета.