Жан-Кристоф Гранже - Присягнувшие тьме

– Я хотел предложить вам свою помощь.

– Дюрей, я вас прошу, не лезьте вы во все это. Я уже закрыла глаза на то, что вы что-то вынюхивали в Юра. Хочу вам напомнить, что ваше вмешательство в это дело незаконно!

Голос был сухим, но я понял, что это всего лишь самозащита. Одна в Париже, без поддержки и связей.

– О'кей, – произнес я примирительным тоном. – Тогда просто скажите мне, что вы делали сегодня утром в больнице. Вы ведете следствие по делу об убийстве Сильви Симонис. Так какое отношение это имеет к бреду Люка?

Последовало недолгое молчание. Маньян соображала, как ответить. Наконец она произнесла:

– Опыт Субейра проливает свет на некоторые моменты моего расследования.

– Значит, вы верите в эти истории с видениями, одержимостью?

– Не важно, во что я верю. Меня интересует лишь то, как подобное потрясение могло повлиять на психику фигурантов моего дела.

– Выражайтесь яснее. Каких фигурантов?

– У меня под подозрением Манон Симонис. Возможно, эта молодая женщина перенесла нечто подобное тому, что перенес Люк Субейра. В восемьдесят восьмом году, когда она была в коме.

– Манон ничего похожего не припоминает.

– Это не исключает того, что она пережила негативный предсмертный опыт.

– Допустим, что она его пережила. Допустим даже, что этот опыт превратил ее в убийцу, что совсем невероятно, но какой же у нее был мотив?

– Месть.

Я продолжал притворяться дурачком:

– За что?

– Дюрей, хватит притворяться. Вы не хуже меня знаете, что в восемьдесят восьмом году ее мать пыталась ее убить. И это Манон вполне может помнить, несмотря на всю ее амнезию.

У меня по лицу побежали холодные мурашки. Корина Маньян знала гораздо больше, чем я предполагал. Я подхватил насмешливым тоном:

– Давайте подытожим. В колодце Манон пережила негативный предсмертный опыт. И по-вашему, это потрясение превратило ее в мстительное чудовище, которое выжидало четырнадцать лет, чтобы нанести удар?

– Это гипотеза.

– Которая основывается лишь на шоковом состоянии Люка Субейра?

– Да, и на происходящей с ним перемене.

– Для ареста нужны конкретные доказательства.

– Именно поэтому я пока никого не арестовала.

– Вы хотите снова допросить Манон?

– Да, я намерена допросить ее перед возвращением в Безансон.

– Она этого не вынесет.

– Она не сахарная! – Вдруг ее голос чуть-чуть потеплел. – Дюрей, в этой истории вы и прокурор, и защитник. И вы, мне кажется, доведены до крайности. Если вы действительно хотите помочь Манон, устранитесь. Вы лишь подольете масла в огонь.

Я наконец здорово разозлился:

– Как можно придавать значение свидетельству человека, только что вышедшего из комы? Я знаю Люка двадцать лет. Он сейчас отнюдь не в нормальном состоянии.

– Не прикидывайтесь, будто не понимаете. Меня как раз и интересует это состояние. Мне важно узнать, может ли такая психическая травма действительно толкнуть на преступление. И если Манон, находясь в состоянии клинической смерти, испытала нечто подобное…

Положение постепенно прояснялось. Мой лучший друг – главное доказательство в обвинении, выдвигаемом против женщины, которую я люблю. Настоящий корнелевский конфликт между чувством и долгом. Чтобы добить меня, Корина Маньян добавила:

– Я знаю гораздо больше, чем вы думаете. Агостина Джедда. Раймо Рихиимяки. Не впервые такое адское видение предшествует убийствам.

– Кто вам рассказывал об этих случаях?

– Люк Субейра. Он даже передал мне собранные им документы.

Я был ошарашен. Мне следовало бы об этом подумать. Я пробормотал:

– Все его досье – сплошные предположения. У вас ничего нет против Манон!

– Тогда вам нечего беспокоиться, – произнесла она с издевкой. – Майор, уже поздно. Больше не звоните мне.

Я громко заорал, выкладывая свой последний козырь:

– Свидетельство под гипнозом юридически неправомочно! Для вас что, ничего не значит формулировка: «добровольно и осознанно»?

– Я вижу, что вы собираетесь заняться правом, это хорошо, – сказала она саркастически. – Но кто говорит о свидетельстве? Я зарегистрировала диалог гипнотизера с Люком Субейра как психиатрическую экспертизу. Люк – добровольный свидетель. Я должна была проверить его психическое состояние. Один из способов такой проверки – гипноз. Убедитесь сами: имеются прецеденты.

Маньян торжествовала. Я возразил без особой уверенности:

– Ваше расследование – карточный домик.

– Спокойной ночи, майор.