Джонатан Келлерман - Ледяное сердце

— В каком роде?

— Маленькое, очень маленькое заведение. Это обеспечивает тесное взаимодействие со студентами, что меня до сих пор привлекает. Студенты. Студенты в основном приятные. После пяти лет, проведенных в Беркли, со всеми его левацкими штучками, «Чартер» располагал к себе своей старомодностью. Но порой это становится ограничивающим фактором.

— Какие обещания не были выполнены? — спросил я. — Мне обещали кафедру из пяти человек, а получила я всего троих. Мой бюджет урезали на тридцать процентов, поскольку истощились кое-какие источники финансирования. В то время в самом разгаре была рецессия. Акции доноров упали в цене, et cetera. Спланированный мною курс обучения пришлось резко сократить, поскольку сократилось число преподавателей.

— А какие обещания были выполнены?

— Я получила хорошую работу. Чувствовала себя свободно. Практика Вернона более чем надежна в смысле семейных финансов. Но я училась двадцать три года не для того, чтобы играть в гольф и заниматься маникюром. Поэтому я решила наилучшим образом отработать создавшуюся ситуацию и начала пользоваться тем, в чем мне не отказали, — широкой самостоятельностью в наборе преподавателей. Я удачно подцепила Сьюзан Санторини, потому что ей тоже хотелось остаться в южной Калифорнии. Ее супруг — представитель одной из киностудий. Потом я начала искать третьего члена нашей немногочисленной группы, но декан сообщил мне, что уже есть весьма перспективный кандидат и что мне настоятельно рекомендуют положительно решить вопрос о его зачислении в штат. Гордон Шулль — пустое место. Однако его отчим — один из самых богатых питомцев нашего колледжа. Гордон — тоже бывший питомец.

— «Пустое место» с точки зрения его научных способностей?

— Пустое место, и все тут. Когда заявление Гордона легло на мой стол, я заметила, что он выпускник «Чартера», и отыскала его личное дело.

— Что-то подозревали? Мартин улыбнулась.

— Я была весьма недовольна тем, что мне «настоятельно рекомендовали». Когда же я прочитала архивные записи, мое неудовольствие сменилось глубоким возмущением. Мало сказать, что Гордон не был выдающимся студентом. Его испытательный срок длился несколько семестров. Он получал посредственные оценки по самым легким предметам, и ему понадобилось пять лет, чтобы сдать выпускные экзамены. Тем не менее Гордону каким-то образом, все по той же причине, удалось получить степень магистра. — Мартин скривила губы. — Я получила степень доктора наук в Беркли, стажировалась после этого в Лондонском университете, а потом еще в университете штата Колумбия. Сьюзан Санторини получила докторскую степень в университете штата Колумбия, преподавала во Флоренции и Корнуоллском университете, прежде чем я заарканила ее. При современном состоянии рынка труда для ученых мы могли подобрать самых лучших докторов наук, выпускников престижных университетов. Вместо этого нам пришлось понизить наш интеллектуальный уровень и взять этого шута горохового.

— И это содействует пополнению бюджета, — предположил Майло.

— О да. Каждый год кафедра получает чек от «Трублад эндау-мент», фонда, основанного отчимом Гордона. Этого хватает на то, чтобы поддержать нашу… заинтересованность.

— Академическая удавка, — обронил Майло.

— Отлично сказано, детектив. Признаться, ваш сегодняшний визит помог мне более отчетливо увидеть то, что происходит. Если правонарушения, допущенные Гордоном, выходят за пределы моей фантазии, мне, возможно, придется принимать самые серьезные в жизни решения. Но прежде чем я продолжу свой рассказ, мне нужно следующее: вы обещаете держать меня в курсе и предоставить достаточный запас времени; я должна иметь возможность взять отпуск до того, как разразится буря. Это позволит мне избежать участия в уголовно-процессуальных делах.

— Вы увольняетесь, мадам?

— Почему бы и нет, если финансовое положение позволяет сделать это? Вернон постоянно твердит, чтобы я сократила нагрузку. Мы оба давно испытываем страстное желание путешествовать. Может быть, это рука провидения. Так что, если вы хотите больше узнать о недостатках Гордона, вам следует постоянно информировать меня.

— Справедливо, — согласился Майло. — Какие проблемы были у вас с Шуллем?

— Мелкие кражи, небрежные отчеты о расходах. Он часто пропускал занятия, несправедливо ставил оценки. Его лекции отвратительны. Низкопробные доклады о поп-культуре и идиотские списки литературы для чтения. Все сосредоточено на сиюминутном «прозрении» Гордона, а его кругозор чрезвычайно узок.