Джеффри Линдсей - Дремлющий демон Декстера

Именно. Голова у меня шла кругом, я не осмеливался снова закрыть глаза из страха, что там меня что-то может поджидать. И что хуже всего – мой брат был рядом, наблюдая за мной, требуя, чтобы я был самим собой, таким же, как он. А чтобы быть самим собой, быть его братом, быть тем, кто я есть, я должен… Должен… Что? Глаза мои сами повернулись в сторону Деборы.

– Да, – проговорил он, и в его голосе звучала вся холодная и веселая ярость Темного Пассажира. – Я знал, что ты поймешь. На сей раз мы проделаем это вместе, – сказал он.

Я покачал головой, но не очень убедительно.

– Не могу.

– Ты должен, – сказал он, и мы оба были правы.

Еще одно невесомое прикосновение к плечу, почти так же меня хлопал по плечу Гарри, не осознавая своей силы: он поднял меня на ноги и подтолкнул вперед. Один шаг, второй – немигающие глаза Деборы замкнулись на мне, но в присутствии другого существа позади меня я не мог сказать ей, что, конечно, не намерен…

– Вместе, – сказал он. – Еще раз. Старое уходит. Новое приходит. Дальше, выше, глубже!..

Еще полшага… Глаза Деборы пронзительно кричали мне, но…

Он снова был рядом, стоял со мной, и что-то сверкало у него в руке, и этих «что-то» было два.

– Один за всех – оба за одного. Ты когда-нибудь читал «Трех мушкетеров»?

Он подбросил нож в воздух; тот мелькнул в воздухе и упал в его левую руку, которую он протянул мне. Слабый и тусклый свет засиял на плоскостях клинков в его руках, и сравнить это сияние можно было только с блеском в глазах Брайана.

– Давай, Декстер. Братишка. Бери нож. – Его зубы сверкали, как ножи. – Шоу начинается!

Дебора в своей туго затянутой ленте издала сдавленный звук. Я посмотрел на нее. В ее глазах я увидел яростное нетерпение и растущее безумие. Давай, Декстер! Неужели я серьезно думаю о том, чтобы проделать это с ней? Освободи ее и пошли домой. О'кей, Декстер? Декстер? Алло, Декстер! Это ты или нет?

А я и не знаю.

– Декстер, – сказал Брайан. – Разумеется, я не намерен влиять на твое решение. Но с тех самых пор, когда я узнал, что у меня есть брат, такой же, как я, – это все, о чем я только мог думать. И ты наверняка чувствуешь то же самое.

– Да, – ответил я, все еще не отводя взгляда с тревожного лица Деб. – Но это обязательно должна быть она?

– А почему не она? Кто она для тебя? Действительно, кто? Мои глаза замкнулись на ней. На самом деле она не моя сестра, не совсем, не настоящая родня, ничуть. Конечно, я к ней очень привязан, но…

Что «но»? Почему я колеблюсь? Разумеется, все это просто невозможно. Знаю, такое просто немыслимо, даже если я думаю об этом. Не только потому, что речь о Деб, хотя, конечно, и это. И такая вот странная мысль вдруг пришла в мою бедную, подавленную и усталую голову, и я никак не мог отогнать ее: что бы сказал Гарри?

Так я и стоял в неуверенности, потому что, как бы мне ни хотелось начать, я знал, что сказал бы Гарри. Он уже произнес это однажды. Вот она, неизменная правда Гарри: Руби плохих парней, Декстер. Не руби свою сестру. Но Гарри не мог предвидеть ничего подобного. Он не мог себе представить, когда писал свой Кодекс, что передо мной может встать такой выбор: остаться с Деборой – моей ненастоящей сестрой – или присоединиться к своему подлинному, на сто процентов реальному живому брату в игре, в которую мне так хотелось сыграть. Гарри никак не мог предположить такое, когда наставлял меня на путь истинный. Гарри не знал, что у меня есть брат, который…

Подожди-ка минутку. Не клади трубку, пожалуйста. Гарри знал – Гарри был там, когда все случилось, не так ли? И он оставил это при себе, так никогда и не сказал мне о брате. Все эти пустые, одинокие годы, когда я думал, что я один, – он знал и не рассказал мне. Единственный такой для меня важный факт обо мне самом – я не один! – и он скрыл его от меня. Чем же я теперь обязан Гарри, после такого фантастического предательства?

И еще один пункт вдогонку: чем я обязан этому извивающемуся комку животной плоти, дрожащей подо мной, этому созданию, выдающему себя за мою сестру? Чем я могу быть обязанным ей в сравнении с моими узами с Брайаном, моей плотью, моим братом, живой копией моей собственной, тождественной мне ДНК?

Капля пота скатилась со лба Деборы ей в глаз. Она яростно моргала, строила уродливые косоглазые гримасы в попытке не сводить с меня глаз и одновременно убрать каплю пота. Она и правда выглядела довольно трогательно: беспомощно перевязанная лентой, трепыхающаяся, как бессловесное животное. Бессловесное одушевленное животное. Не такое, как я, как мой брат; совсем не такое умное, чистое, ни пятнышка, острое, как бритва, лезвие, лунный танцор, Декстер-кинжал и его собственный брат.