Майкл Ридпат - На острие

– Ты что, меня не слушаешь? – спросил он и принялся расхаживать по своему любимому маршруту вдоль окна, которое оставалось свободным от наклеек и бумаг.

Ростом Жан-Люк был выше двух метров, и для того, чтобы оказаться у дальней стены, ему требовалось сделать лишь три-четыре шага. Хотя сорок пять ему уже исполнилось, он держал себя в отличной форме. Его лицо покрывал ровный загар, кожа под благотворным воздействием горного воздуха оставалась гладкой, а в темных волосах только начинали появляться отдельные блестки седины. Мартель поддерживал физическую форму постоянными упражнениями, и его драйву и энергии мог бы позавидовать более молодой человек.

– Мы вовсе не собираемся ограничиться какой-то парой миллионов, – продолжил он. – Возможности, подобные этой, представляются не каждый день. Это сделка столетия или даже тысячелетия. Италия скоро рухнет. Ее экономика ни к черту, правительство никуда не годится, а рынок облигаций подорван. Через два месяца страна выйдет из зоны евро. – Мартель, ускорив шаг, принялся размахивать руками.

Когда начиналось подобное шоу, Энди постоянно ждал, что босс вот-вот споткнется о какую-нибудь кучу мусора на полу кабинета, но этого не случалось. Неожиданно Мартель замер и устремил на Энди взгляд своих слегка выпуклых глаз.

– А когда это дойдет до всех, ты знаешь, что произойдет с итальянскими государственными облигациями.

Энди уже исполнилось двадцать девять, он имел степень магистра делового администрирования и за год работы на Уолл-стрит успел получить семизначный бонус. Он поднял глаза на возвышавшегося над ним француза и подумал, что тот в который раз обращается с ним как с пятилетним несмышленышем. Энди ненавидел подобное к себе отношение со стороны босса, однако ему ничего не оставалось, кроме как попытаться ублажить Жан-Люка.

– Цены упадут, – проговорил он.

– Да, цены упадут. И рухнет еще кое-что. Ты слышал о Петербургском парадоксе?

– Нет. – Энди помнил, что Мартель как-то рассказывал ему об этом, но он тогда не очень его слушал.

– Он объясняет все, – сказал босс и пустился в сложное разъяснение сути Петербургского парадокса Бернулли.

Мартель довольно долго толковал что-то о проблемах торговых прибылей, которые возрастают по экспоненте, и закончил речь вопросом:

– Ты понял?

– Да, – ответил Энди, хотя, по совести говоря, не увидел никакой связи между Петербургским парадоксом и ценами на итальянские государственные облигации в XXI веке.

Мартель повернулся к сверкающим под ранним утренним солнцем снежным склонам и спросил:

– Итак, как же нам следует поступить?

Энди уже знал ответ:

– Нам следует продавать.

– Верно. Я хочу, чтобы к завтрашнему утру мы продали еще на два миллиарда.

– На два миллиарда?! Да рынок просто убежит от нас при такой сумме!

– Приступай к работе, – отвернувшись от окна, распорядился босс, и Энди покинул кабинет.

Мартель улыбнулся ему вслед. Он знал, что Энди – отличный трейдер, но у него был один недостаток: он никогда не знал, когда следует выходить на рынок по-крупному. Очень мало людей одновременно обладают способностью к взвешенному суждению и имеют достаточно смелости для решительных и масштабных действий. Эти способности совмещал когда-то Джордж Сорос, а сегодня – Жан-Люк Мартель.

Послышатся деликатный стук в открытую дверь кабинета.

– Привет, Викрам! Значит, ты вернулся?

– Да, вчера вечером.

Викрам Рана занимался у Мартеля деривативами и был одним из его самых преданных подручных. Викрам родился в Индии, но, подобно боссу, стал большим почитателем Америки. Ростом он был около метра девяноста, совсем немного уступая шефу. Широченные плечи и плоский живот – результат многочасовых упражнений в тренажерном зале – притягивали взгляд. Его кожа была не темнее загара Мартеля, карие глаза горели энергией. Он был очень умен и прекрасно умел использовать свои теоретические познания в деривативах на практике, играя на алчности или беззаботности других участников рынка. Столь удачное сочетание теории и практики было весьма редким явлением в мире финансов.

– Выходит, нам это удалось? – спросил Мартель.

– Да, удалось.

– И это была еще одна удачная торговая операция.

– Да, можно сказать, что они купились. – Белоснежные зубы Викрама сверкнули в улыбке. – Мы схватили их, как тигр козленка. – Американское произношение Викрама было значительно более аутентичным, нежели акцент Мартеля. Индус давно и упорно работал над его совершенствованием, Мартелю же на свой акцент было абсолютно плевать.