Арсений Ахтырцев - Сабля Чингизидов

Корень задумался, ковыряя вилкой в салате:

— Отвечу бизнесом в Замоскворечье.

Решето засмеялся:

— Да в твоем банке отродясь денег не было. Ты ж их сразу в офшор сливаешь.

Корень посмотрел на старого вора:

— Чего ты хочешь, Петрович?

— Ответишь терминалом в Раменском.

Корень вздохнул.

— Корень, — по-отечески наставлял коллегу Решето, — я тебе верю как сыну, но деньги общественные. Братва требует, чтоб ты ответил на полный возврат.

— Даете четыре, а ответку берете на все десять? Я вам бизнес на блюдце несу, а вы меня как лоха прессуете. Дело же верное.

— Мы деньги из оборота вынимаем, — продолжал убеждать авторитет, — никто не хочет пустышку гонять. А если ты с ними сквозанешь? Меня первого на вилы поставят. В общем, ты правила сам знаешь, тебе решать. Какая твоя доля с навара?

— Тридцать процентов, как договаривались.

— Мы даем тебе сорок, но ответить должен по полной.

Корень отхлебнул из бокала, посмотрел на эстраду с певичкой и наконец произнес:

— Ладно, отвечу.

Решето облегченно вздохнул:

— Завтра пришлю своего юриста. Подпишешь бумаги — получишь деньги. Сколько времени твоему человеку в Париже надо, чтобы все закончить?

— Ну это же «Сотбис», а не лавка антиквара, — пожал плечами Корень. — У них своя экспертиза. Потом юридическая проверка. Затем они должны заявить лот. Ждут несколько месяцев. Потом ждут аукцион по тематике.

— Лады. Времени тебе до конца года. Управишься?

— До конца года управлюсь.

— За успех предприятия. — Решето поднял бокал, чокнулся с Корнем и Зубом и выпил до дна.

Париж, весна, 2005 г.

Эксперт аукционной фирмы «Сотбис» Извольский Вениамин Сергеевич принимал гостей в своем доме под Парижем. Гостей было трое — бизнесмен Корнеев, его охранник Крещеный, фамилию которого вряд ли кто из присутствующих помнил, и юрист Корнеева Виктор Павлович Лашевич.

— Что ж ты, Веня, антиквар, всемирно известный эксперт, а дом у тебя новодел? — шутил Корнеев.

— Новодел, новодел, — радостно откликнулся Извольский. — На подлинник не заработал пока.

— Ну ничего, с нашей помощью заработаешь и на подлинник, — заверил Корень.

— А я не против, — с энтузиазмом подтвердил свое согласие Извольский. — И вам дам заработать, и себе. На такой вещи грех не заработать.

В конце ужина, после многочисленных тостов, Корень обратился к эксперту:

— Слушай, Веня, ты говорил, что саблю можно продать еще до аукциона.

— Ну, это бывает, если владельцы спешат или им делают предложение, от которого они не могут отказаться. Вообще, если вещь известная, такое случается довольно часто. Но в любом случае, если лот заявлен, покупка происходит через фирму.

— Да мы знаем, — успокоил Лашевич, — я контракт изучил внимательно.

— Мы заинтересованы, чтобы продажа произошла официально, но без лишнего шума и, главное, быстро, — пояснил Корнеев. — Нам паблисити не нужно. И очень хотелось бы побыстрей.

— Ну что ж, я могу сообщить дилерам, что клиент заинтересован заключить сделку до аукциона. Если кто-то интересуется именно этой вещью, то мы получим информацию уже на следующей неделе.

— Добро, — повеселел Корень. — Сообщай своим дилерам, а мы подождем еще неделю. Если появится что-то стоящее, то останемся, а нет — уедем, а к аукциону вернемся.

— Завтра утром отправлю запрос. Да, не думал я, Слава, что буду тебя обслуживать как официального клиента «Сотбис».

— Времена меняются, Веня.

— Ну что ж, давайте выпьем за дружбу, которая не стареет во все времена.

Поздним вечером, во вторник, в гостиничный номер Корнеева позвонил Извольский:

— Слава, есть клиент.

— Так. Серьезный?

— Я думаю, да, — подтвердил Извольский. — Позвонил известный артдилер из Женевы. Он работает только с очень богатой клиентурой. Клиент хочет осмотреть лот лично. Он прилетает из Брюсселя в четверг. Встреча в два часа дня. Но он выставил условие.

— Какое?

— До встречи с ним лот никому не показывать.

— Ага. Клюнул, значит? — обрадовался Корень.

— Похоже, даже заглотил.

— А кто он?

— «Сотбис» информацию о покупателях не предоставляет, — извиняющимся тоном сообщил Извольский. — Они могут открыть свое настоящее имя только сами.

— Ну ладно. Ты-то сам его знаешь? — не сдавался Корень.

— Завтра брокер должен представить информацию, согласованную с клиентом. Поскольку он приезжает сам, особенно скрываться ему нет смысла. Но даже после встречи личная информация клиента разглашению не подлежит. Он представится сам на встрече, если захочет. Я перезвоню в среду вечером.