Нора Робертс - Ровно в полдень

Тем не менее он все же подошел к столу и сел напротив Фиби. При виде диктофона лицо у него скривилось:

— А это что?

— Во избежание возможных недоразумений наша беседа будет записана на пленку.

— Тогда мне может потребоваться личный представитель.

— Хотите, чтобы он присутствовал? Что ж, позвоните ему, — и Фиби решительным жестом пододвинула к нему телефон. — Прошу.

Арни пожал плечами:

— У вас пять минут до того, как я начну отсчитывать сверхурочное время.

— Итак, сегодня утром, в одиннадцать минут десятого, вы получили сообщение о том, что из офиса адвоката Джаспера С. Хьюза донесся пистолетный выстрел. Правильно?

— Все так.

— Вы тут же отправились на место и вскоре оказались возле нужного здания. Запершийся внутри человек проинформировал вас о двух заложниках и о том, что у него есть пистолет. Правильно?

— Мы теряем время, копаясь в этих деталях.

— Скажите, вы сразу обратились за помощью в группу поддержки или к специалисту по кризисным ситуациям?

— Нет. Я и сам с этим прекрасно справлялся — пока там не появились вы.

— С помощью рупора вы назвали себя и заявили, что вы — офицер полиции.

— Я действовал по инструкции. Нашел укрытие, затем представился. Потом сказал этому парню, чтобы он бросил оружие и вышел с поднятыми руками. Но он отказался.

Фиби откинулась назад.

— Вы правы, мы зря теряем время. Здесь у меня все документы, включая показания свидетелей и обоих заложников, а также сообщения тех полицейских, которые прибыли к зданию вслед за вами. И все это однозначно указывает на то, что вы проигнорировали принятую в таких случаях процедуру, не пожелали обратиться за помощью к специалистам, нарушили все общепринятые правила и в итоге не только не успокоили, но еще больше разозлили человека, захватившего заложников.

— Этот парень и так здорово психовал. Он начал стрелять еще до того, как я там появился.

— И вы не сделали ни малейшей попытки вывести его из этого состояния. — Ее глаза пылали от ярости, хотя голос по-прежнему оставался ровным и спокойным. — Вы заявили ему, что вам нет до него никакого дела и он в любом случае попадет в тюрьму.

На лице его вновь появилась все та же наглая ухмылочка:

— Никто не говорил мне, что во время переговоров надо лгать.

— Я бы на вашем месте не стала так веселиться, офицер. Вы сделали все возможное, чтобы вывести этого парня из равновесия. — Фиби вытащила один из отчетов. — «Затем офицер Микс связался с этим человеком по телефону и заявил, что тому не остается ничего другого, как приложить пистолет к собственному виску, а затем спустить курок».

— Я прекрасно контролировал ситуацию, пока там не появились вы. В конце концов, заложники выбрались оттуда целыми и невредимыми. Никто не погиб.

— Внутри было три человека. А вышли оттуда только двое.

— Только двое и имели для нас значение.

— С вашей точки зрения. Видимо, именно поэтому вы сделали все возможное, чтобы довести этого парня до точки. Впрочем, судя по этим отчетам, заложники же не представляли для вас никакого значения. Вы ни разу не поинтересовались тем, в каком положении они находятся. Более того, вы умудрились еще больше ухудшить ситуацию, заявив вооруженному человеку, что у него не хватит смелости пристрелить заложников.

— Вам просто нужно обвинить кого-нибудь в своих неудачах, мэм…

— Не волнуйтесь, офицер, свои действия я смогу обосновать. А вот вам это вряд ли удастся. Вы отстранены от работы на тридцать дней.

— Дьявол! — Микс резко вскочил со стула.

— Этот случай будет подвергнут самому тщательному расследованию, как, впрочем, и ваши действия. Вам же в течение ближайших трех суток предстоит наведаться к психиатру из нашего департамента — он должен дать оценку вашему поведению. Это приказ.

Лицо Микса побагровело от ярости.

— Вы не можете так поступить со мной!

— Вы вправе опротестовать мое распоряжение. Хочу только предупредить, что капитан Мак-Ви уже ознакомлен с этими документами и не возражает против моего решения.

— Еще бы он возражал, если учесть, что ты ему регулярно даешь!

Фиби медленно поднялась со стула.

— Что вы сейчас сказали?

— Да всем давно известно, что ты сидишь здесь только потому, что капитан трахает тебя, когда ему вздумается. Я еще разберусь с тобой, сучка, и тогда посмотрим, кто из нас лишится работы!

— Вы отстранены на тридцать дней, офицер. Кроме того, вам придется ответить за явное пренебрежение субординацией. А теперь вам стоит вернуться к себе, пока вы не договорились до чего-нибудь худшего.