Нора Робертс - Ровно в полдень

Разбиться насмерть, спрыгнув с крыши собственного дома… Паршивый способ провести День святого Патрика. Но потратить кучу времени на то, чтобы отговорить этого типа прыгать с крыши, тоже, знаете ли, не зеленое пиво [1] Note1 Пиво, пользующееся особой популярностью в День святого Патрика, во время которого принято одеваться во все зеленое и подавать блюда зеленого цвета. (Прим. ред.) под веселую музыку.

Фиби энергично проталкивалась через толпу, заполнившую улицы Саванны. Туристы и жители города были сегодня повсюду — на тротуарах и на проезжей части. Прав был капитан Мак-Ви, мелькнула у Фиби мысль. Ей потребовалось бы немало бесценного времени и сил, чтобы добраться до места на своей машине, — и это несмотря на полицейский жетон. К счастью, уже через пару кварталов от Джонс-стрит бурное веселье стало стихать, и вскоре гремящая музыка превратилась в невнятный гул, больше похожий на отдаленное эхо.

Полицейский в форме поджидал ее в условленном месте. Окинув Фиби беглым взглядом, он задержал его на жетоне, прикрепленном к карману куртки. В этот момент Фиби словно бы увидела себя со стороны: укороченные брюки, босоножки, полотняная куртка, наброшенная поверх изумрудно-зеленой футболки. Не самый презентабельный внешний вид. Во всяком случае, не тот, какого следовало бы ожидать от офицера полиции.

А что тут можно было поделать? По всем правилам, ей полагалось сейчас сидеть на террасе собственного дома, пить с близкими лимонад и наблюдать за праздничным парадом.

— Лейтенант Макнамара?

— Это я. Поехали.

Скользнув в машину, Фиби одной рукой потянула на себя ремень безопасности, а другой выхватила телефон.

— Капитан, я в пути. Введите меня в курс дела.

Водитель нажал на газ, и машина рванула с места.

Пронзительно завыла сирена. Вытащив блокнот, Фиби начала спешно набрасывать строку за строкой.

Джозеф (Джо) Райдер, попытка самоубийства. Угрожает прыгнуть с крыши, при себе имеет револьвер. Двадцать семь лет, белый, женат/разведен. Бармен/уволен. О религиозных пристрастиях неизвестно. На месте никого из близких.

Почему? Жена ушла, уволен с работы (спортивный бар), сильно проигрался.

В прошлом — никаких нарушений закона. Попытка самоубийства первая.

Впадает то в плаксивое, то в воинственное настроение. Револьвер в ход не пускал.

— Хорошо, — Фиби перевела дыхание. Скоро она познакомится с Джо гораздо лучше. — Кто-нибудь с ним разговаривает?

— Он взял с собой сотовый телефон, но договориться пока не удается. Здесь его работодатель — теперь уже бывший. Он же хозяин дома. Этот парень пытается хоть как-то образумить Джо, но пока безо всякого успеха.

— А вы?

— Я оказался здесь буквально за минуту до того, как послал тебе вызов. Не хотелось бы привлекать к этому происшествию слишком много людей.

— Ладно. Я буду на месте через пять минут. — Фиби вопросительно взглянула на шофера, и тот утвердительно кивнул головой. — Сделайте так, чтобы он остался жив до моего приезда.

Пот ручьями стекал по спине Дункана Свифта, который все это время безотлучно находился в квартире Джо Райдера, на четвертом этаже собственного дома. Парень, с которым они столько раз вместе пили пиво, обменивались шутками — да что там, мочились в соседние писсуары, — этот парень теперь сидел на краю крыши с револьвером в руке.

«Все потому, что я уволил его. Дал ему тридцать дней на то, чтобы он убрался из квартиры. Мне было плевать на его проблемы».

И вот теперь следовало ожидать, что Джо пустит пулю себе в голову или шагнет вниз с крыши дома. А может, и то и другое.

Не таких развлечений ждала толпа в День святого Патрика. Впрочем, кое-кого это явно забавляло. Полицейские перекрыли квартал, но из своего окна Дункан мог видеть людей, столпившихся у заграждений. Все они с любопытством смотрели вверх.

Интересно, Джо сегодня тоже в зеленом?

— Ну же, Джо, давай все обсудим.

Сколько же еще, мелькнула у Дункана мысль, ему придется повторять эту фразу, предусмотрительно вписанную копом в его блокнот?

— Положи револьвер и спускайся вниз.

— Ты выкинул меня с работы!

— Я знаю, знаю. Мне очень жаль, Джо, я был тогда вне себя.

«Ты же обокрал меня, безмозглый идиот, — подумал Дункан. — Ты стянул у меня деньги. И ты еще жалуешься».