Аллан Фоллсом - День исповеди

Гарри задержал взгляд на лице полицейского, понимая, что, если он отведет глаза в сторону, это будет воспринято как неискренность.

— А теперь, Роскани, позвольте, я скажу правду вам. Кое-что такое, что знаю только я, потому что там… В тот день, когда погиб Пио, Фарел позвонил мне в отель и предложил, вернее, приказал куда-то поехать. Его водитель отвез меня за город, в тот район, где взорвался автобус. Пио приехал туда раньше нас. Там ребятишки нашли побывавший в огне пистолет. Фарел захотел, чтобы я посмотрел на него. Намекал, что он принадлежал моему брату. Как я понял, это была попытка со стороны Фарела надавить на меня, чтобы я сказал, где находится Дэнни… Только вот в то время я даже не знал, жив ли он, а уж о том, где он мог находиться…

— И где же этот пистолет? — осведомился Роскани.

— А он не у вас? — удивился Гарри.

— Нет.

— Он лежал в пластиковом пакете в сумке, которая находилась в багажнике машины Пио…

Роскани ничего не сказал. Он сидел неподвижно, глядя на своего собеседника без всякого выражения. Но его мысль напряженно работала. Да, это, вероятнее всего, было правдой. Откуда мог Гарри Аддисон вообще узнать о пистолете, если не был на месте? И его удивление, когда он узнал, что полиция не получила пистолет, было вполне естественным. И все остальное, о чем он говорил, очень хорошо сопрягалось с собственной версией Роскани — от пропавшего пистолета до интриги, разворачивающейся на высших уровнях ватиканской иерархии.

Услышанное так же хорошо объясняло, почему столь многие укрывали отца Дэниела, заботились о нем, помогали ему и беззастенчиво лгали полиции: потому что об этом попросил кардинал Марчиано.

Марчиано обладал громадным влиянием. Парень из тосканской деревни, принадлежащий к роду, глубоко уходящему корнями в итальянскую землю, человек из народа, которого любили и почитали как священника задолго до того, как он поднялся на головокружительную высоту в церковной иерархии. И потому, если такой человек попросит помощи, ее тут же окажут, не задав ни единого вопроса; причем об этом никто никогда не узнает.

А Палестрина, злой гений всех этих событий, каким-то непонятным образом причастный к массовой гибели людей в Китае, является видной фигурой во всемирной дипломатии и, несомненно, может обладать знакомствами, позволяющими наладить связь с международными преступниками и террористами, такими как Томас Добряк.

Помимо всего прочего, кардинал Марчиано контролирует финансовые потоки, исходящие из Ватикана, то есть мощную финансовую базу, которая должна понадобиться Палестрине, если он действительно вынашивает какие-то грандиозные планы.

Гарри понимал, что Роскани обдумывает рассказанное им и решает, можно ли ему верить. И знал, что закрепить успех, окончательно привлечь детектива на свою сторону он сможет, лишь если сообщит ему еще что-то важное.

— Священник, работавший у кардинала Марчиано, приезжал в Лугано, где мы скрывались, — сказал Гарри, продолжая смотреть Роскани прямо в глаза, — и попросил моего брата вернуться в Рим. Он поступил так, потому что кардинал Палестрина грозил убить Марчиано, если тот откажется. Так что он приехал и рассказал нам, что происходит. Он арендовал «мерседес», добыл для него ватиканский номер и приготовил место, где мы сможем скрываться, когда вернемся в Рим… Этим утром я ходил к нему домой. Он мертв. Кисть левой руки отрезана… Я чертовски перепугался и сразу удрал. Я дам вам адрес, и вы…

— Мистер Аддисон, мы знаем, с какими номерами ехала ваша машина, и об отце Бардони тоже знаем, — перебил его Роскани.

— Что вы знаете? — еще резче возразил ему Гарри. — Знаете, что именно отец Бардони разыскал моего брата в том аду, который творился в больницах после взрыва автобуса, и умудрился вывезти оттуда? Отыскал и отвез на своей машине к знакомому врачу в пригород Рима; там брат и находился до тех пор, пока Бардони не организовал его перевозку в пескарскую больницу и не нашел людей, которые должны были его охранять там? Это вам известно, ispettore capo? — Гарри некоторое время смотрел на Роскани, давая ему возможность обдумать свои слова, а потом добавил более спокойным тоном: — Обо всем остальном я тоже говорю вам чистую правду.

Кастеллетти повернул руль, и машина поехала по виале делл'Осеано Пасифико обратно, в сторону Тибра.

— Мистер Аддисон, вы знаете, кто убил отца Бардони? — спросил Роскани.

— Догадываюсь и думаю, что не ошибусь. Тот самый блондин, который пытался убить нас в пещере в Белладжио.