Лорел Гамильтон - Арлекин

–Не всегда, - подхватил Питер.

–Не всегда, - кивнула я.

–Я не приму вакцину, - сказал он, и его тон был пронизывающим.

–Почему нет? - спросила я.

–Ты считаешь, что я должен согласиться?

–Нет, я хочу понять ход твоих мыслей.

–Если я от нее откажусь и стану в результате тигром, то, ну в общем, я ведь все равно смог тебя спасти. Если я не приму вакцину и не превращусь в оборотня, то это будет просто замечательно. Если я решусь на вакцину, то могу в результате стать не тигром, а животным антидота, все равно оборотнем. Так может случится, потому что я этого слишком сильно боюсь. Наверное, это кажется глупым.

–Но если бы ты собирался стать именно тигром, то вакцина могла оказаться с любым животным.

–Ты считаешь, что мне стоит ее принять, - сказал он.

Я вздохнула.

–Честно?

–Было бы неплохо, - кивнул он.

–Мне не нравится, что причиной твоего согласия стать тигром, ты называешь мое спасение. Я не хочу, чтобы ты думал обо мне в контексте ситуации. Я хочу, чтобы ты повел себя, как эгоистичный сукин сын, Питер. Я хочу, чтобы ты думал о себе и только о себе. Чего хочешь ты сам? Что было бы хорошо именно для тебя?

–Честно? - спросил он.

–Да, честно, - ответила я.

–Я думаю, что я все решил еще тогда, когда попал сюда. Я был готов принять вакцину, пока она была здесь, прямо передо мной, но как только ее пришлось заменять, я сразу понял, что не хочу ее вообще. - Он прикрыл глаза. - Часть меня хочет вызвать сюда маму, и чтобы она приняла это решение. Часть меня хочет найти виновного в том, что все пошло не так, как хотелось бы. Но мужчина должен уметь сам принимать такие решения.

–В данной ситуации да. Но не стоит на все в жизни реагировать с таким холодным безразличием в душе.

–Почему? - спросил он.

Я улыбнулась.

–Я знаю из своего опыта, что очень трудно с кем-то встречаться, когда ты так чертовски независим. Мне пришлось научиться улавливать, когда нужно именно мое решение. Баланс - это то, к чему тебе надо стремиться.

–Я не знаю, как его достичь, - его глаза заблестели.

–Питер, я…

–Уходи, хорошо? - попросил он слишком низким голосом. - Просто уходи, пожалуйста.

Я почти потянулась коснуться его плеча. Я хотела его успокоить. Черт, я должна была раньше одуматься и затолкать его чертову задницу в самолет сразу, как только он прилетел в Сент-Луис. Теперь я жалела, что побоялась оскорбить его, и позволила ему остаться. Разве не проще было бы ему пережить простое оскорбление?

Чьи-то руки обняли меня и мягко отодвинули от кровати. Мика и Натаниэл отвели меня подальше, так чтобы Питер мог выплакаться без свидетелей. Мое горло настолько сжалось, что мне было трудно дышать. Черт. Черт. Черт.

Они вытолкали меня в коридор еще до того, как первая горячая слеза скатилась по моей щеке.

–Черт побери, - выдохнула я.

Мика попытался меня обнять, но я отстранилась от него.

–Если ты меня обнимешь, я разрыдаюсь.

–Анита, выпусти это.

Я покачала голвой.

–Нет, ты не понимаешь. Мы должны успеть убить ее первыми. Я позволю себе рыдать только, когда Марсия быдет мертва.

–Ты винишь ее в боли Питера, - сказал он.

–Нет, я виню себя и Эдуарда, но я не смогу с нами покончить, так что я убью того, кого в состоянии убить.

–Если ты говоришь об убийстве людей, Анита, то может тебе стоит обсудить это с полицией, - Зебровски приближался к нам по коридору со своей обычной улыбочкой. Его темные волосы были изрезаны сединой, но все так же вились. Кэти, его жена, давно не заставляла его подстричься. Он всегда был слегка помятый и небрежно одетый, а Кэти была одним из самых аккуратных людей, которых я знала. Противоположности притягиваются.

У меня было жуткое желание обнять его. А он просто смотрел через коридор на нас. Этот взгляд заставил меня обернуться на Мику и Натаниэла. Если у меня было желание по обниматься с Зебровски, значит мне чертовски требовалось утешение. Все трое видели, что я плакала, в том числе и Зебровски.

Я обвила рукой Мику, а другую руку протянула Натаниэлу. Я позволила им обнять меня, но не расплакалась. Мое лицо горело, но слез больше не было. Я цеплялась за них, все ближе привлекая их к себе. У меня было огромное желание расслабиться, раствориться в их объятьях, но я не могла себе этого позволить.

–Я оставлю вас наедине, - сказал Зебровски.

Я покачала головой и отстранилась от мужчин.

–Нет, нам нужно поймать эту суку.

–Никто не видел ни ее, ни того, которого мы считаем ее человеком-слугой.