Том Клэнси - Медведь и Дракон

– Ещё два километра, – ответил по радио Ге. – Однако это вряд ли хорошая мысль.

– Ге, вы всё-таки превратились в старую женщину? – спросил Пенг со смешком.

– Товарищ генерал, это задача лейтенантов искать противника, а не высокопоставленных генералов, – ответил командир дивизии разумным голосом.

– У нас есть основания полагать, что противник где-то близко?

– Мы в России, Пенг. Здесь они повсюду.

– Он прав, товарищ генерал, – сказал полковник Ва Ченг-Гонг своему командиру.

– Чепуха. Продвигайтесь вперёд. Передайте разведывательной группе приказ остановиться и ждать нас, – упорствовал Пенг. – Хороший командир находится во главе своих войск! – объявил он по радио.

– Вот дерьмо, – заметил Ге в глубине своего танка. – Пенг хочет продемонстрировать всем свои яйца. Продолжайте движение, – приказал он своему водителю, капитану (весь экипаж его танка был подобран из офицеров). – Давайте проводим императора к разведывательной группе.

Новейший танк Т-98 рванулся вперёд, выбросив из-под гусениц два петушиных гребня земли в результате резкого ускорения. Генерал Ге сидел у командирского люка, с майором, который старательно исполнял обязанности наводчика, потому что это был его долг – сохранить жизнь своему генералу в случае столкновения с противником. В настоящий момент это означало, что приходится двигаться вперёд, опережая старшего генерала, с кровавыми от злости глазами.

… – Почему они остановились? – спросил Буйков. Все пять гусеничных бронетранспортёров НОА внезапно замерли в девятистах метрах. Их экипажи покинули машины, явно чтобы размяться, и пятеро закурили сигареты.

– Они ждут кого-то, – произнёс капитан. Затем он включил радио. – Говорит «Зелёный Волк», противник остановился примерно в километре от нас. Они просто ничего не делают.

– Они не заметили вас?

– Нет, покинули свои машины, чтобы помочиться, похоже на это, и стоят у бронетранспортёров. Они в пределах досягаемости, но я не хочу стрелять, пока не подъедут поближе, – доложил Александров.

– Очень хорошо, не спешите. Торопиться некуда. Они сами заходят в приготовленную ловушку.

– Понял. Конец. – Капитан положил микрофон. – А время для утреннего чая уже наступило?

– Они не пили утреннего чая уже четыре дня, товарищ капитан, – напомнил своему боссу Буйков.

– Мне кажется, что они ведут себя спокойно.

– Я могу убить сейчас любого из них, – сказал Гоголь, – но все они рядовые, за исключением вон того…

– Это лейтенант, его зовут Лис, потому что он любит бегать вокруг и все вынюхивать. Второй офицер – Садовник, ему нравится рассматривать растения, – пояснил Буйков старику.

– Убивать лейтенанта ничуть не лучше, чем убивать рядового, – заметил Гоголь. – Их слишком много.

– А это что? – сказал Буйков со своего сиденья наводчика. – Танк, вражеский танк выезжает вокруг левого края, расстояние пять тысяч метров.

– Я вижу его! – согласился Александров. – …Только один? Только один танк, а с ним выезжает бронетранспортёр с…

– Это бронированная командная машина, посмотрите на все эти антенны! – воскликнул Буйков.

Оптический прицел наводчика был мощнее, чем бинокль Александрова. Капитан не мог подтвердить заявления Буйкова минуту-другую.

– О да, это командная гусеничная машина, совершенно верно. Интересно, кто в ней…

… – Вот они, – произнёс водитель со своего сиденья. – Разведывательная группа, в двух километрах впереди нас, товарищ генерал.

– Отлично, – отозвался Пенг. Он встал в люке своей гусеничной командирской машины с биноклем, хорошим японским «Никоном». Справа, в тридцати метрах от него, был Ге в своём танке командира дивизии, защищая его, словно он был хорошей сторожевой собакой в доме какого-нибудь древнего вельможи. Пенг не видел ничего, о чём стоило бы беспокоиться. Это был ясный день, с пушистыми облаками на высоте километров трех. Если где-то там летали американские истребители, они не были для него источником тревоги. К тому же они не атаковали наземные войска, как он слышал, за исключением налёта на мосты в Харбине. «Но атаковать эти мосты можно с таким же успехом, как атаковать гору», – подумал Пенг. Ему приходилось держаться за край люка, чтобы при движении его машины по неровной местности не удариться о выступающий край, – это была гусеничная машина, специально модифицированная для старших офицеров, но никому не пришло в голову сделать её удобной, когда в люке стоит генерал, – подумал он с неудовольствием. Он не был каким-то крестьянином-рядовым, который мог запросто разбить себе голову…