Петр Разуваев - Синдром гладиатора

— Садись за руль! — крикнул я ей, оборачиваясь к выходу из клуба и мощным пинком отгоняя начавшего было протестовать юнца. Повернулся я вовремя, как раз в этот момент из дверей выскочил тот самый американский «викинг» с пистолетом в руках. Выстрелили мы одновременно, просто я умел это делать немного лучше, чем он. Его пуля ушла в воздух, а две моих отбросили его в застекленную витрину заведения. Стрелял я в грудь, так что если он догадался надеть бронежилет, то шансы выжить у него оставались.

— Быстрей, быстрей! — торопила меня уже сидевшая за рулем Паола.

Я едва успел перевалиться через нее на свободное сиденье, как она резко рванула автомобиль с места. «Феррари» — хорошая машина, и стартовали мы со скоростью, полностью исключавшей преследование. Я только успел заметить, как выскочившие охранники бросились вынимать из витрины подбитого мною американца.

— Господи, как же это было весело! — радостно и совершенно искренне заявила Паола, виртуозно ввинчиваясь в очередную улочку. — Ты не представляешь, как давно я мечтал; сама участвовать в чем-то подобном.

— Отчего же не представляю? — хмыкнул я, разглядывая порез на запястье. — Я и сам только об этом и думал последние два месяца.

Мне бы ее проблемы. Она почувствовала мою иронию, бросила быстрый взгляд. Посерьезнела.

— Я понимаю, тебе это кажется смешным… Но отдавать приказы и действовать самой — разные вещи. А кроме того — неужели ты думаешь, что… Мы же в Милане, а не на Сицилии… Я работаю с деньгами, а не с людьми. Последние несколько лет Луиджи занимается только моей охраной. И постоянно ворчит, что я уже не нуждаюсь в его услугах.

— Зря. На его месте я бы не расслаблялся. — Памятуя о недавнем предложении дона Кольбиани, я был настроен весьма скептически. — Кстати — я думаю, нам уже можно ехать, а не лететь. Если кто-то и пытался нас догнать, то мы раз десять от него оторвались.

Она искоса посмотрела hi меня, но скорость уменьшила.

— Ты сказал — «Зря». Почему?

— У меня есть основания.

— Какие? — требовательно спросила она.

— Веские, Паола. Достаточно веские. — Последние события, вся эта беготня с применением стрелкового оружия, совершенно вышибли из меня все романтические настроения. Да и Паола, похоже, вновь стремительно возвращалась в сброшенную было золотую раковину.

— О'кей. Я вызову охрану, ты не против? Нет, я был не против. Вообще я всегда любил, чтобы меня берегли и обо мне заботились. Телефон, любезно оставленный в машине ее владельцем, мгновенно связал Паолу с проштрафившимися телохранителями. Я не понял ни слова из той длинной тирады, которую она им выдала, но мне показалась, что похвалы ребята не удостоились. Скорее наоборот. И это правильно. Охраняемое тело должно находиться в пределах видимости, любой ценой и вопреки всему. Упустили — получите.

— Минут через десять они будут возле клуба. Заберут машину, посмотрят, как там дела, и подъедут сюда. У тебя есть сигареты?

Сигареты нашлись в машине, юный владелец «Феррари» курил «Camel». Я начал было уважать этого молодого человека. Но затем, чуть пошарив по салону, снова в нем разочаровался. Бутылки чего-нибудь крепкого в ней, увы, не оказалось. Мы остановились у Piazza Castello, но вид щедро освещенного памятника архитектуры не производил на меня ровным счетом никакого впечатления. На Паолу, кстати, тоже.

— У нас есть немного времени, — сказала она, глядя куда-то в сторону. — Может быть, ты расскажешь, что означает твое многозначительное молчание?

— Расскажу, — легко согласился я. — Ты интересовалась судьбой моей спутницы? Так вот… Она у твоего старого и доброго друга, дона Кольбиани. И, естественно, приглашая ее в гости, он забыл посоветоваться со мной. Наверное, догадывался, что я буду против.

— Откуда ты знаешь, что она именно у него? — быстро спросила Паола.

— От самого синьора Кольбиани, разумеется.

— Вы встречались?

— Да. Вчера. Он ждал меня в своей машине, на улице.

— И о чем еще вы говорили? — Она смотрела на меня чуть прищурившись.

— О вас, милая синьорина, исключительно о вас. Если упростить нашу беседу до невозможности, то он предложил мне убрать, помимо Давида, последнего свидетеля вашей замечательной сделки. То есть — синьорину Бономи. Ради блага моей семьи. Тебя это удивляет?

— Ничуть. — Она резким движением выкинула недокуренную сигарету. — Cazzo! Я всегда ожидала от этой сицилийской свиньи чего-то подобного. Он не говорил, его это идея, или же ему посоветовал так поступить синьор Дюпре?