Сабин Дюран - Запомни меня навсегда

Мне хочется сорвать с нее свитер, стянуть через голову.

– Ну что ты, грейся, – отвечаю я деланно бодрым голосом. – К сожалению, отопление включается дважды в день. Представляю, как тут стало холодно. Бедняга!

– Я переключила на постоянный режим, – отвечает она.

– Вот как! Удалось найти регулятор?

– Да, в вашем шкафу.

До меня доходит не сразу: панель управления спрятана в глубине полки и закрыта одеждой. Чтобы ее найти, пришлось бы обыскать весь дом. Вспоминаю про Говарда.

– Ветеринар и правда считает, что он поправится? Сейчас он выглядит неважно.

– Господи, да все с ним нормально! Ветеринар сказал, что это ерунда. На обратном пути мы прогулялись. Думаю, он просто устал.

– К какому доктору вы ходили?

Она пожимает плечами:

– Я не запомнила.

– Мужчина или женщина?

– Мужчина.

Внимательно смотрю на нее, потом перевожу взгляд на Говарда.

– Даже номер моей кредитки не спросили?

– Нет. Говорю же, мы там были буквально несколько секунд.

– Ясно. Спасибо.

Говард лижет бок снова и снова, видно, он его беспокоит. Я почти уверена, что она лжет. Если обвиню ее открыто, а она говорит правду, то выставлю себя не в лучшем виде. Сначала проверю. Позвоню ветеринару и выясню. Встаю и потягиваюсь как ни в чем не бывало.

Онни вроде бы ничего не замечает. Сидит на стойке и болтает ногами.

– Люди так носятся со своими питомцами… никогда не смогу их понять! – непринужденно восклицает она. – В прошлом ноябре в Корнуолле умер один такой. Прыгнул в реку, чтобы спасти свою собаку. Собака выжила, он утонул.

– Пожалуй, я сделала бы то же самое. Залезла бы на скалу, прыгнула в реку. В момент опасности нет времени на раздумья.

– Жаль, что у вас нет детей, – говорит Онни, натягивая свитер Зака на колени. – Вы были бы хорошей мамой. Обидно, что вам ею не стать.

Отворачиваюсь, пытаясь быть выше ее невольной бестактности, протягиваю руку к чайнику. Он пуст. Онни снова передвинула его обратно к холодильнику. Нажимаю кнопку «включить».

– Сегодня я снова наводила порядок! – сообщает девчушка и вытягивает ящик со столовыми приборами с такой силой, что содержимое громко бряцает. – Опля!

Меня захлестывает волна негодования. Если она занималась уборкой и не водила собаку к ветеринару, то она не просто неисправима, она – чокнутая!

– И это еще не все! Идите за мной!

Онни несется в коридор, театрально раскинув руки. Я иду следом, она распахивает дверь в гостиную.

– Я тут занялась фэншуем!

Оглядываю комнату. Мебель передвинута. Диван теперь не у окна, а у стены напротив камина. Стол вернулся к эркерному окну, на нем лампа.

– Где мой ковер?

– Простите! Пролила на него кофе, пыталась отчистить, стало только хуже. Я его скатала и сунула за диван. Зато отполированный паркет такой славный! Вам нравится, что я сделала, или я снова проявила бесцеремонность? Ведь так гораздо лучше, признайте!

Свитер Зака сполз с ее плеча. Ошеломленно смотрю на гладкую кожу и очертившиеся под нею мышцы.

Ощущаю странное покалывание в лодыжках.

Уже на лестничной площадке слышу голос Онни.

– Погодите! – кричит она. – Это сюрприз!

– Минуточку.

Дверь в спальню закрыта, я распахиваю ее и снова захлопываю. Прислоняюсь к ней спиной. Старый знакомый аромат – «Аква ди Парма». Ничуть не выветрившийся, сильный и резкий запах, распыляли недавно. Сегодня Зак вряд ли заходил в спальню. А вот Онни тут была. Пришла поискать терморегулятор, надела свитер Зака и надушилась его лосьоном после бритья. Вспоминаю ее вопросы, ее попытки проникнуть в дом и то, как хорошо она знает привычки Зака. В глубине души раздается тревожный звон – страшное подозрение, о котором не хочется и думать.

Бросаюсь к шкафу, открываю. Моя половина в привычном беспорядке, зато в вещах Зака основательно покопались. Рубашки развешаны по цветам, джинсы висят отдельно от костюмов. На полках аккуратными стопками лежат свитера, футболки и нижнее белье, носки свернуты попарно. Подставка внизу тщательно протерта, и вся обувь – коричневые замшевые ботинки, поношенные кроссовки и кеды, запомнившие форму его ступней, – стоит ровно, почищенная кремом.

Она трогала его вещи, одежду, которая касалась его тела! Раскладывала ее, гладила… Снимаю джинсы с вешалки, швыряю на пол. Расстегиваю перламутровые пуговицы рубашки от Пола Смита, прижимаю ткань к лицу. Вспоминаю, что Онни говорила про Зака, как хорошо знала его характер. Он держал репетиторство в тайне от меня. Зачем, если только ему не было что скрывать?