Пол Сассман - Пол Сассман Исчезнувший оазис

— На юго-запад, пока не упремся в Гильф-эль-Кебир. Потом на юг, вдоль восточного края, пока не отыщем скалу. Вроде бы ничего сложного.

— И ты уверен, что умеешь управлять этой машиной?

— Что ж, пора проверить, — отозвался Броди, дергая за рычаг рядом с сиденьем.

Двигатель набрал обороты, и они покатились по песку к тому самому островку травы, за которым Фрея таилась две ночи назад. Через сто метров Флин развернул дельталет и снова вернулся к сараю.

— Надо разогреть масло до пятидесяти градусов, — пояснил он и щелкнул по приборной доске, — иначе двигатель заглохнет.

Они несколько минут кружили по песку, пока датчик не показал нужную температуру. Наконец Флин затормозил у сарая, еще раз проверил показания приборов и оглянулся на Фрею:

— Готова?

Она подняла вверх большие пальцы. Флин схватился за регулирующую штангу, прикрепленную к крылу, и выжал рычаг управления дроссельной заслонкой.

— Авиакомпания «Пигги» приветствует вас на борту нашего судна. Вас ожидает незапланированный рейс до Гильф-эль-Кебира, — пропищал он, пародируя голос бортпроводницы. — Наш полет пройдет на высоте…

Договорить ему не пришлось: как только они начали набирать скорость, справа что-то мелькнуло и из кустов, точно пробка из бутылки с шампанским, выскочила ядовито-зеленая «хонда-сивик», заляпанная грязью. На песке ее отчаянно повело, но водитель справился с управлением и, яростно сигналя, понесся прямиком на них. Человек за рулем был очень грузен и, казалось, заполнял собой весь салон. Флин вцепился в рычаги управления.

— Энглтон! — процедил он в микрофон.

Сайрус Энглтон неважно говорил по-арабски — языки никогда не были его сильной стороной, так что ему повезло, что девушка из лавки «Кодака» в деревне Каламун оказалась англоговорящей. Повезло вдвойне, поскольку она не только могла с ним общаться, но и предоставила ценные сведения. Четверть часа назад она открывала лавку после обеденного перерыва, а мимо пронесся белый джип, который свернул на дорогу в малый оазис. Внутри сидели двое: мужчина и женщина, причем последняя оказалась той самой американкой, которая заходила в лавку два дня назад.

— Возвращались ли они той же дорогой? — поинтересовался Энглтон.

— Нет, — ответила продавщица.

— Есть ли другие дороги в оазис или из него?

— Нет, только эта.

«Чудненько!» — усмехнулся он сам себе.

Энглтон втиснулся в машину и помчался через пустыню. «Хонду» подбрасывало и трясло на ухабах, за багажником тянулся столб пыли, точно машина горела. Сыщик проехал оазис насквозь и остановился перед домом Алекс Хэннен. «Чероки» и след простыл. Сай вышел, обогнул дом, постоял с тыла.

Пусто.

— Эй, Броди! — крикнул Энглтон. Его рука скользнула под пиджак, к кобуре с Мисси. — Ты тут?

Ответа не было.

— Вот дерьмо!

Он вернулся к парадному входу, открыл дверь дома и вошел внутрь, отметив беспорядок в спальне, кухне и кабинете, — похоже, кто-то собирал вещи, притом в спешке.

— Не могли они уйти, — сказал Энглтон вслух. — Только не своим ходом. Не могли.

Сай снова вышел из дома и посмотрел на часы. Они опережали его на пятнадцать минут, а в доме потратили как минимум десять. Если они действительно ушли в пустыню, он еще мог их засечь — надо только забраться повыше, выбрать точку для наблюдения.

Энглтон огляделся и заметил у стены дома шаткую на вид деревянную лестницу. Он взгромоздился на нее и полез вверх. Первая же перекладина проломилась под его тяжестью. Вторая, впрочем, выдержала, страдальчески проскрипев. Энглтон вскарабкался выше, обильно потея и хрипя от одышки. Спортом он никогда не занимался, зарядки не делал, и то, что нормальному человеку показалось бы пустячным подъемом, для него стало серьезным испытанием. Он то и дело останавливался перевести дух, успокоить легкие и дать мышцам отдохнуть после напряжения: шутка ли — взять такой вес?

Каким-то чудом он взобрался на крышу, прикрыл глаза от яростного полуденного солнца и оглядел пустыню, но «чероки» не увидел. Там вообще ничего не было.

— Сукин ты сын, — прохрипел он себе под нос. — Где же ты? Покажись!

Энглтон продолжал шарить взглядом по горизонту, среди гребней и впадин барханов, мечтая, чтобы белое пятно «чероки» наконец проявилось.

— Тупой сукин сын, — бормотал он как заведенный и вдруг резко обернулся, словно кто запустил дротиком ему в голову. — Что за черт…

Где-то сзади взревел мотор, разорвав сонную полуденную тишину. Энглтон поспешил на противоположный край крыши и стал прочесывать взглядом оазис в поисках источника шума. Его внимание быстро сосредоточилось сначала на амбаре в южном углу пахотной зоны, а следом, всего через долю секунды — на большом треугольном крыле, которое удалялось от него по песку.