Денис Чекалов - Пусть это вас не беспокоит

— Завтра же я вылетаю в Вашингтон, — на этот раз Джеффри Теннисон выглядел озабоченным, и это чувство не было притворным. — Переговорю с послом при первой возможности. Вы совершено правы — такие эскапады следует пресекать как можно раньше. Если допустить с ними малейшую слабинку…

Теннисон запнулся, над чем-то раздумывая, и не стал продолжать далее. В мыслях он наверняка уже намыливал физиономию посла.

Со своего места мне было прекрасно видно, что подбородок Франсуаз упрямо выставлен вперед, а полные губы слегка приоткрыты. Наш собеседник раздражал ее все больше и больше, и я мог представить, как эгалитарные настроения медленно поднимаются в душе моей партнерши. Правда, она еще не успела прийти к окончательному решению, то ли разыграть перед Теннисоном оскорбленное достоинство простолюдинки по отношению к погрязшему в декадансе аристократу, то ли предстать перед ним настоящей дамой из высшего общества и унизить пренебрежением.

По счастью, из нас двоих хотя бы я никогда не подвержен ничему подобному.

Теннисон тем временем не замечал ничего вокруг и хранил задумчивое молчание.

— Не хочется отрывать вас он приятных мыслей, Джефф, — недовольно скривившись, произнес я. — Но мне бы все же было бы приятно получить несколько четких ответов на прямо поставленные вопросы. Вы еще не разучились говорить о том, о чем вас спрашивают?

Теннисон неискренне рассмеялся. Смех получается у него хуже, чем улыбки. На мгновение лицо Франсуаз перекосилось.

— Это профессиональное, — прояснил он, вновь усаживаясь на край стола и скрещивая руки на груди. — Буду рад помочь.

Я не стал даже делать вид, что верю в это.

— Насколько я понял, завтра же вы устроите большую бурю в маленьком посольстве наших друзей из Юго-Восточной Азии, — произнес я. — После чего они публично откажутся от человека, которого мы знаем под именем доктора Бано, и станут слезливо уверять вас в своей полной непричастности к любым грязным делам от Нью-Мексико до северной оконечности Аляски.

Джеффри Теннисон благодушно улыбнулся, и мне это не понравилось. Он не был сегодня именинником, поэтому мне требовалось от него нечто большее, чем самодовольная улыбка.

У меня начало создаваться впечатление, что мой собеседник ненавязчиво старается прекратить разговор, добившись ничего, а это никак меня не устраивало. Я прекрасно понимал, что, когда сам Теннисон обратится за ответной услугой, его просьба вовсе не окажется скромной, поэтому следовало на него надавить.

Бросив взгляд на Франсуаз, я понял, что в ее голове вертятся те же мысли, а самодовольство Теннисона только подливает масла в огонь.

Я произнес:

— И мне, и вам много раз приходилось слышать заверения, подобные этим. Политики большую часть своей жизни занимаются только тем, что делают такие заявления, поэтому я не сомневаюсь, вам и на этот раз без труда удастся их получить. Однако слова посла будут стоить даже меньше, чем обещания кандидата накануне выборов. Что вы собираетесь делать дальше? Ситуация стала слишком опасной, Джефф, и простых политических заверений более недостаточно. Несколько человек уже погибло.

— Дальше? — Теннисон подпер подбородок правой ладонью. — Будет сделано самое главное — мы покажем этим бодрячкам, что никто не может безнаказанно хозяйничать в Америке. Уверяю вас, это произведет на них впечатление.

«Мы покажем»! Даже в частных разговорах Джеффри Теннисон не в состоянии отделить себя от многомиллионной американской нации, которую увенчивает гордо расправивший крылья орел. Возможно, это у него тоже профессиональное.

— Я не вижу, как это может разрешить ситуацию, — резко бросила Франсуаз.

Все-таки она очень сильно обиделась.

Джеффри Теннисон поднял на нее глаза, и в них я прочитал изумление. На этот раз нашему собеседнику не приходилось разыгрывать какие бы то ни было чувства. Бедняга искренне не мог понять, почему голос моей партнерши звучит так недовольно. Ведь он был такой душкой, этот Теннисон.

Сам виноват.

— Это даст вам гарантию того, что режим не станет посылать новых эмиссаров после разоблачения Бано, — произнес Теннисон тоном воспитанной в патриархальных традициях добропорядочной матери многодетного семейства, которой бросили в лицо, что она содержит публичный дом.

Это было так непохоже на Джеффа, что я не смог сдержать улыбки.

— Мне кажется, именно этого вы от меня хотели, — продолжал Теннисон, который так и не оторвал глаз от своей обидчицы. — После того, как этот человек будет арестован, он уже не сможет представлять ни для кого опасности, а люди, пославшие его, не предпримут и малейшей попытки, чтобы вызволить его из-за решетки. Единственная опасность, которая может угрожать вашему клиенту, состоит в том, что вслед за одним агентом обычно посылают второго и так далее до тех пор, пока миссия не будет выполнена. И именно этого я намерен не допустить.