Денис Чекалов - Пусть это вас не беспокоит

Теннисон подчиняется непосредственно президенту США.

Вертолет дорожной полиции исчез, и я не заметил, в какую сторону он улетел. Наш собеседник соскользнул с края стола и уставился в пустоту, пролистывая перед собой страницы прошлых событий.

— Для русских это был вопрос принципа, — продолжал Джефф. — К тому времени они выводили войска из Афганистана.

Отклонить просьбу о помощи со стороны повстанцев значило для Советов навсегда подорвать свой престиж в глазах стран третьего мира. Это было равносильно самоубийству. Но вводить туда свои войска они тоже уже не могли.

На этот раз они не стали этого делать. Могу утверждать это с почти полной уверенностью — ни один советский эмиссар не присутствовал в интересующей вас стране во время вооруженного конфликта.

Русские поступили умнее и проще. Большая часть бронетехники и самолетов были переброшены туда прямо из Афганистана. Мы не смогли ни предотвратить этого, ни предать огласке. В тот момент Панама занимала все наши силы.

Я знал, что в свое время Джеффри Теннисон резко выступал против ввода американских вооруженных сил в район Панамского канала. Но я никогда не стремился узнать, почему именно.

— У повстанцев была груда советского железа, причем самых последних моделей. А у нас — несколько необстрелянных батальонов и никакой необходимости вести эту войну. Поэтому мы предпочти ее проиграть. Пару месяцев назад эти бодряки открыли в Вашингтоне свое посольство, и теперь их дипломаты раскланиваются с теми самыми сенаторами, что выступили с проектом ввода к ним войск.

— Насколько я понимаю, теперь положение несколько изменилось, — произнесла Франсуаз.

Теннисон согласно хмыкнул. Он положил левую руку себе на грудь, и подпер подбородок правой ладонью.

— После того, как Советский Союз перестал существовать, — задумчиво и немного отстраненно произнес Джеффри Теннисон. Казалось, он рассказывает старую сказку, — установившийся несколько лет назад повстанческий режим уже больше не чувствует себя в безопасности и не решается противоречить странам большой семерки. А у нас нет никаких оснований, чтобы беспокоить их.

— У вас их не было до того момента, как один из посланных ими тайных агентов начал убивать американских граждан прямо на улицах, — жестко произнес я. — Кстати, как к этому относится господин Фарго?

Теннисон широко улыбнулся. Его зубы покрывал легкий желтоватый налет, а улыбка получилась несколько жестокой.

— В настоящее время Доун Фарго собирается баллотироваться на новый срок, и ему не хотелось бы напоминания о прошлых ошибках, если вы это имеете в виду… Однако могу вас уверить — человек, который известен вам под именем доктора Бано, наверняка действует в одиночку. У них не было ни времени, ни денег, чтобы создать в нашей стране разветвленную разведывательную сеть или перекупить чью-либо другую. Мне доподлинно известно о том, что несколько лет назад они пытались приобрести агентуру Восточной Германии, — но французы предложили больше.

Франсуаз резко встала и сделала несколько размашистых шагов по комнате. У меня начало создаваться впечатление, что небрежно самоуверенный тон нашего собеседника несколько раздражает ее. К тому же моя партнерша еще не совсем оправилась после недавних слов Джейсона Картера, больно ранивших ее самолюбие.

Франсуаз сказали, что она не принадлежит к высшему обществу Калифорнии.

— Вы полагаете, что посольский корпус не оказывает помощи Бано? — спросил я.

— Ни в коем случае, — в голосе Теннисона звучала уверенность человека, который уже двадцать восемь лет занимается изучением заданного ему вопроса. — Они для этого слишком трусливы. Плести заговоры, разыгрывать мелкие интриги, выкрадывать государственные секреты — это да. Однако позволить впутать себя в историю с убийством, а тем более, убийством столь влиятельных в Америке людей — ни одни дипломат не запачкает этим своего вечернего костюма.

— Если они так вас боятся, вы могли бы как-нибудь потоньше намекнуть послу этой страны, что американские граждане прекрасно обойдутся и без присутствия в Штатах мистера Бано.

Я обернулся. Голос Франсуаз был холоден ровно настолько, как и подобает при разговоре с малознакомым человеком, который оказывает тебе услугу и рассчитывает на ответную любезность, но не с твоей стороны, а от твоего партнера.

Мне стало интересно, поймет ли Теннисон, что Франсуаз обиделась, и я стал пристальнее следить за выражением его лица. Мне показалось, что он так и не понял.